|
Если в 60-ых годах соотношение индивидуального и общественного сознаний рассматривалось в общеметодологическом ключе (Абульханова-Славская, Шорохова), то в 70-ых годах вопрос о сознании уже конкретизировался как вопрос о психологии больших групп, в частности, таких как крестьянство (Новиков, Зотова, Шорохова), а в восьмидесятых психологи обратились к конкретному исследованию механизмов познания (восприятия, понимания другого человека, его оценивания и мышления о нем) и индивидуального сознания в контекстах внутри-группового и межгруппового взаимодействия, особенностей больших групп (партий, социальных слоев) и на основе кросскультурного сравнения и выявления особенностей менталитета в целом. В качестве групп, сознание, ценности и рассудок которых исследуют социальные психологи, выступают и этнические группы (Деркач, Кцоева, Муканов и др.). 447 Агеев дифференцирует собственно социальный и социально-психологический аспекты проблемы категоризации, тенденции максимизировать воспринимаемое различие между группами и минимизировать различия между членами одной и той же группы, связывая первый с этноцентризмом, т. е. с отрицательным, враждебным отношением к другой группе, а второй — с самим механизмом социального восприятия [1]. На стыке проблем восприятия себя и другого, себя через другого и воздействия на другого в общении построены концепция Петровской и ее центральное понятие перцептивно ориентированного тренинга, который, в свою очередь, опирается на понимание природы и способа организации обратной связи в межличностном общении [64, 65]. А более жесткое воздействие, ориентированное на установки, идеи, мышление другого человека, получило свое объяснение и практически использовалось при разработке и реализации социально-психологических механизмов пропаганды [109]. Однако, в 80-ых годах наблюдается отход от партийно-идеологизированной трактовки пропаганды и внимание сосредоточивается прежде всего на самой личности, стадиях, этапах ее реального политического развития (С.К.Рощин). Эта тенденция учета реального субъекта — личности (идет ли речь о воздействии, влиянии, убеждении или о социальных изменениях, инновациях), в 90-ых годах сохраняется, нарастает и поддерживается исследовательскими усилиями социальных психологов коллектива Института психологии РАН, опирающимися на концепцию субъекта. Из объекта и анонимного участника социальных процессов личность превращается в субъекта, чьи взгляды, диспозиции, отношения необходимо исследовать, понимать и учитывать в теории и практике. Именно такой подход был реализован в разработке нового для отечественной психологии и социальной психологии направления — социального мышления личности, которое, однако, является традиционным в американской и западно-европейской психологии (social cognition). Основной замысел этого исследовательского направления состоял в том, чтобы выявить собственно личностные основания и механизмы социального мышления, проявляющегося в проблемати-зации, интерпретации, категоризации социальной действительности и представлениях (репрезентации) о ней. Хотя, как отмечалось выше, исследователи рубинштейновской школы пытались раскрыть диалектические взаимосвязи индивидуального и об- — 367 —
|