|
Характерно, что даже столь неодобрительно встреченные экспериментальные и теоретические работы по перцептивной защите, рассматриваемой как конкретный пример противодействия или облегчения эффектов активации, приобретают теперь более общее значение в свете этих нейрофизиологических открытий. В самом деле, результаты, подобные тем, которые получены Эрнандес-Пеоном и Галамбосом, указывают на общее свойство нервной системы — программировать, говоря метафорически, подавление потенциальных раздражителей, способных помешать организму осуществить какую-то деятельность или отвлечь его от этой деятельности. Почему же в таком случае не 119 предположить, что там, где налицо встроенная модель избегания, имеют место помехи или запрограммированное подавление? Сказанное относительно связи с нейрофизиологией можно повторить по поводу связи с работами этологов. Настойчивые указания Тинбергена о существовании врожденных механизмов облегчения и его влиянии на избирательность восприятия свидетельствуют о том, что общая модель внутренне регулируемых программ перцептивной регистрации справедлива даже для самых простых организмов и что перцептивная система вряд ли сводится к пассивной регистрации адекватных раздражителей, как только они достигают рецептора. В действительности концепция адекватного раздражителя требует пересмотра; последний следует рассматривать не с точки зрения способности периферических органов к восприятию, а с точки зрения программируемой готовности всей воспринимающей системы. Можно, конечно, утверждать, что этологи, нейрофизиологи и сторонники «нового взгляда» нарушили равновесие картины, сделав центральными понятиями теории восприятия понятия избирательности и программирования. Мы полагаем, что это. действительно так, и, хотя и призываем наших оппонентов к терпимости по отношению к энтузиастам, мы готовы признать вместе с тем, что существуют многие другие способы организации перцептивного ввода информации, которые в значительной степени инвариантны относительно изменения программы и которые не только играют решающую роль, но и в высшей степени заслуживают изучения. Переходя к следующему пункту, нужно отметить, что в исследованиях «нового взгляда» постоянно углублялось понимание восприятия и оценки сенсорных свойств объектов. Ранние эксперименты Брунера и Гудмен и их разнообразные повторения не только страдали техническими недостатками, но и были связаны с концепцией, согласно которой потребности являются фактором, искажающим оценку величины, веса, яркости и т. п. Со временем стала подчеркиваться относительность шкалы оценок. Было признано, что релевантность какого-то параметра раздражителя изменяет характер шкалы оценок, устанавливаемых наблюдателем; что переоценка и недооценка — это результат относительного или сравнительного суждения, а — 86 —
|