|
116 первостепенную роль, хотя здесь ими прежде пренебрегали. Мы не будем пытаться даже вкратце изложить различные теоретические положения, выдвинутые исследователями этого направления,—гипотетические предположения, теории, касающиеся роли регуляции или торможения и т. п., отметим только тот факт, что равновесие было восстановлено и это имело весьма серьезные последствия. То же самое можно сказать и о работах, посвященных поведенческим детерминантам восприятия, и особенно прошлому опыту. Ибо если потребности и интересы служат для программирования избирательности организма в отношении организации и осознания воспринимаемого материала, то это тем более справедливо для прошлого опыта. Вовсе не тривиален тот факт, что скорость распознавания раздражителей можно предсказать, например, исходя из вероятности появления таких раздражителей в окружении организма. В свое время один из нас определил это как фактор, снижающий неожиданность восприятия. Но что еще поразительнее — последующие исследования показали, что ранний сенсорный опыт и сенсорная депривация оказывают глубокое влияние на структуру восприятия мира организмом, на константность восприятия, на восприятие им отношений, эквивалентности и т. п. Если исследования ранней сенсорной депривации отчасти вдохновлялись другими течениями в психологии — особенно теорией развития Хебба,— они тем не менее были связаны и с теми изменениями в понимании восприятия, которые возникли под влиянием «нового взгляда». В самом деле, другая работа показала, что прекращение бомбардировки организма информацией об окружающих событиях приводит к разрушению структур, с таким трудом созданных в ходе его прошлой истории. Возможно, наиболее ясный урок, вытекающий отсюда в отношении прошлого опыта, состоит в том, что ни прошлый опыт, ни мотивы и установки, программирующие избирательность, не оказывают на восприятие прямого влияния, то есть не детерминируют непосредственным образом организацию восприятия или его избирательность. Их воздействие проявляется, скорее, в создании структур или правил действия, опосредствующих гораздо более тонким и косвенным способом регуляцию познавательной деятельности организма. К этому вопросу мы еще вернемся ниже. 117 Мы коснулись его здесь только для того, чтобы подчеркнуть один из наиболее вредных аспектов ранних работ представителей «нового взгляда» — их тенденцию рассуждать о влиянии потребностей, прошлого опыта и прочего без учета всего комплекса опосредствующих механизмов, участвующих в этих процессах. И здесь, однако, происходила автокоррекция путей исследования — ибо мы видели в последние годы немало интересных экспериментальных и теоретических работ о природе опосредствующих механизмов. Позднее мы будем говорить об этом подробнее. — 84 —
|