|
"орудийная" деятельность никогда не выходит за рамки актуально- оптической ситуации99), но берегут, носят с собой, хранят, гладят, ли- жут, оттачивают, стараются придать ему все более совершенную фор- му и - в процессе всех этих отнюдь не "актуальных", не просто "праг- матических" манипуляций, по существу, все время... онанируют100. Впрочем, если ассоциативная связь этого "нейтрального" предме- та с половым актом становится явной для самого бессознательно она- нирующего субъекта и для окружающих, т.е. если наконец прямо осознается, что предмет этот является символом сексуального дейст- вия, - он тоже табуируется, как и сам запретный половой акт. В этом смысле очень показательны некоторые наборы древних мифологиче- ских символов, ставших священными (табу). Например, архаический критский Зевс (этимологически Зевс - "первопричина жизни", "то, через что зарождается жизнь", то есть... половой акт?) выступал в са- мых различных ипостасях: он - каменный фалос, сардонический смех, змея, птица, бык и еще... лабрис - обоюдоострый топор! После экспериментов Павлова нас не должно удивлять то обстоя- тельство, что один Зевс может одновременно отождествляться с мно- жеством столь различных "вещей" и явлений. Ведь даже у Жучки один пищевой инстинкт может прочно ассоциироваться и со звонком, и со специфическим запахом, звуком, определенным выражением ли- ца экспериментатора, разрядом электротока, и при наличии любого из этих факторов у нее будет выделяться желудочный сок (реагируя на Зевса, т.е. быка, топор или птицу, первобытный "верующий" выделял, возможно, семенную жидкость). Однако в данном случае нас интересует не весь веер этих священ- ных мифологических символов, но Зевс-лабрис. Что заставляло пер- вобытных людей представлять в качестве своего верховного божества - первопричины жизни! - топор? Почему такой странный выбор? Даже А.Ф.Лосев не нашел лучшего объяснения, чем то, что "то- пор являлся производственным тотемом"101; значит, ему молились, поклонялись, как богу, его старались задобрить и даже приносили ему человеческие жертвы только потому, что была "осознана" его утили- тарно-производственная важность, что он - "необходимое орудие для обделки и, в частности, для всякой стройки"102. Эти объяснения могли бы показаться убедительными, однако, в них опускается весьма существенная деталь. Ведь если двойной топор был тотемом (богом), значит он был табу; ему можно поклоняться, оказывать ему всяческий почет, ухаживать за ним - оттачивать, ук- рашать и т.д., но им нельзя пользоваться! Его ни в коем случае нельзя использовать прагматически-утилитарно, в обыденной практике - ни для "обделки", ни для "стройки" - и, надо полагать, что это правило строжайше выполнялось. Это весьма существенное обстоятельство полностью исключает всякую возможность производственно- утилитарной интерпретации генезиса культа лабриса, сколь бы со- блазнительной таковая нам ни казалась. — 142 —
|