Основы психологии

Характер нельзя считать самостоятельной, как бы пятой, стороной общей динамической структуры лич­ности. Характер— это сочетание внутренне взаимо­связанных, наиболее важных индивидуальных сторон личности, особенностей, определяющих деятельность человека как члена общества. Характер — это личность и своеобразии ее деятельности. В этом его близость со способностями (их мы рассмотрим в следующей гла-ве), которые также представляют собой личность, но в ее продуктивности.

В заключение разговора о сущности такой важной категории в структуре личности, какой является харак­тер, и прежде чем перейти к рассмотрению классифи­кации характеров, мне бы хотелось рассказать про два варианта дисгармоничных взаимоотношений между характером и личностью, проиллюстрировав их на примерах двух российских самодержцев, взятых из работ замечательного русского историка В.О. Ключев­ского.

Первый из этих примеров — подчинение личнос­ти характеру, неуправляемость характера — иллюст­рируется описанием Павла I.

«Характер ..., доброжелательный и великодушный, склонный прощать обиды, готовый каяться в ошибках, любитель правды, ненавистник лжи и обмана, забот­лив о правосудии, гонитель всякого злоупотребления власти, особенно лихоимства и взяточничества. К со­жалению, все эти добрые качества становились совер­шенно бесполезными и для него и для государства вследствие совершенного отсутствия меры, крайней раздражительности и нетерпеливой требовательности безусловного повиновения...

Считая себя всегда правым, упорно держался сво­их мнений и был до того раздражителен от малейшего противоречия, что часто казался совершенно вне себя. Сам сознавал это и глубоко этим огорчался, но не имел достаточно воли, чтобы победить себя» [66, с. 239 — 240].

Второй пример — отсутствие личности, подмена ее характером, то есть наличие развитых форм внешнего проявления при отсутствии внутреннего содержания — являет императрица Екатерина И.

«Она была способна к напряжению, к усиленному и даже непосильному труду; поэтому себе и другим она казалась сильнее себя самой. Но она больше работала над своими манерами, над способом обращения с людьми, чем над самой собой, над своими мыслями и чувствами; поэтому ее манеры и обращение с людьми были лучше ее чувств и мыслей. В ее уме было более гибкости и восприимчивости, чем глубины и вдумчи­вости, более выправки, чем творчества, как во всей ее натуре было более нервной живости, чем духовной силы. Она больше любила и умела руководить людьми,