Неизведанное Я

3. Истоки импульса разрушения

Хотя человеческое дитя не обладает врожденным инстинктом разрушения объекта, от которого зависит его существование (но в то же время способно на агрессию в неизмеримо большей степени, нежели любой из детенышей животного мира), мы знаем, что человек может совершать акты насилия и разрушения, доходящие до психопатии, а в социальном плане эти акты принимают формы терроризма, войн и геноцида.

Каким же образом агрессия начинает ассоциироваться с разрушением? Если верно наше утверждение, что на ранней оральной стадии либидо у младенца нет импульса разрушения, следовательно, деструктивные фантазии начинают развиваться позднее. Образ разрушения обычно рождается на следующей, "орально-каннибалистской" стадии, когда ребенок начинает есть. При переходе на более твердую пищу он с удивлением и некоторым страхом замечает, что пища исчезает. Поглощение объекта впервые сопровождается реальным исчезновением этого объекта. Именно в этот период кусание и поглощение связываются с полным уничтожением объекта. Но даже тогда ребенок испытывает еще множество разнообразных чувств и ощущений. Их качество зависит от характера отношений в предыдущий период развития, определивших, будет ли поглощение пищи носить беспокойно-агрессивный характер или нет. Агрессивный характер поглощения, сопровождающийся реальным исчезновением пищи, будет непременно ассоциироваться с разрушением.

Итак, откусывание и жевание пищи часто ассоциируются с фантазиями о кусании и причинении боли материнской груди. Как пишет Мелани Кляйн: "Говоря о беспокойном и агрессивном ребенке, мы можем сказать, что враждебность по отношению к материнской груди переносится на пищу, которую ребенок поглощает; он ест ее агрессивно, и исчезновение пищи в процессе еды воспринимается им как форма разрушения, уничтожения".

Если у многих младенцев побуждение укусить грудь вызывает сильнейшее беспокойство, тревогу, что он нанесет ей увечье или она исчезнет вообще, то теперь ребенок сталкивается с ситуацией, когда это побуждение поощряется, когда ему предлагается кусать объект и уничтожить его. Неудивительно, что некоторые младенцы относятся к процессу еды с чувством неуверенности и беспокойства и зачастую не могут проглотить предлагаемую пищу. Это явление нередко рассматривается как симптом протеста, но, хотя этот фактор также играет немаловажную роль при трудностях с кормлением, то беспокойство, которое возникает от страха полностью уничтожить первичный объект, явно недооценено. При анализе пациентов, страдающих анорексией, если удается регрессировать их к периоду младенчества, явно просматриваются травмы, связанные с боязнью уничтожить материнскую грудь, и эти же травмы играют решающую роль в тех случаях, когда у индивида проявляются причудливые пристрастия в еде или чрезмерное беспокойство по поводу употребления мяса. Важная роль пищи и пищевых ритуалов у большинства народов уходит корнями в эти младенческие переживания.