Психология сознания

Мои слова печальны. Знаю. Но смысла вам их не понять. Я их от сердца отрываю, Чтоб муки с ними оторвать.

Другой поэт — И. Северянин — убеждает нас в том, что смыслы открыты ему:

Я так бессмысленно чудесен, Что Смысл склонился предо мной!

Различия в наблюдаемости компонентов,, трудности в ре­конструкции ненаблюдаемого приводят к тому, что нечто, дан­ное пусть даже в самонаблюдении, выдается за целостное со­знание, а данное постороннему наблюдателю кажется не слишком существенным для анализа такого субъективного, более того — интимного образования, каким является созна­ние, и отвергается вовсе, не включается в контекст его изучения. При этом не учитывается, что образ мира и смысл в прин­ципе не могут существовать вне биодинамической ткани дви­жений и действий, в том числе перцептивных и умственных, вне значений и материи языка. Смысл по своей природе комплиментарен: он всегда смысл чего-то: образа, действия, значе­ния, жизни наконец. Из них он извлекается или в них вклады­вается. Иногда даже кажется, что было бы лучше, если бы все компоненты были одинаково доступны или одинаково недо­ступны внешнему наблюдателю. В первом, к сожалению, нере­альном случае это бы облегчило задачу непосредственного исследования, во втором, к счастью, тоже нереальном случае, дало бы значительно большую свободу в конструировании со­знания, но, как когда-то сказал Дж. Миллер, человек (добавим и его сознание) создан не ради удобства экспериментаторов.

Относительность разделения слоев. В рефлексивном слое, в значениях и смыслах, конечно, присутствуют следы, отблес­ки, отзвуки бытийного слоя. Эти следы связаны не только с тем, что значения и смыслы рождаются в бытийном слое. Они содержат его в себе и актуально (ср. пастернаковское: «Образ мира, в слове явленный»). Выраженное в слове значение со­держит в себе не только образ. Оно в качестве своей внутрен­ней формы содержит операционные и предметные значения, осмысленные и предметные действия. Поэтому само слово рассматривается как действие. Аналогичным образом и смысл не является пустым. Если воспользоваться образом В. А. Лефевра о вакууме, то мне представляется, что последний как раз и может служить аналогом смысла. Он пронизывает более плотные образования (образ, действие, значение), которые выступают для него в роли материи. Со своей стороны, непре­рывно рождающиеся в этих плотных образованиях виртуаль­ные частицы пронизывают вакуум-смысл. Эта логика вакуу­ма помогает представить себе, что структура сознания, как и оно само, является целостной, хотя и включает в себя различ­ные образующие. В то же время на различиях в образующих основаны противоречия, возникающие в сознании, его болез­ни и деформации, связанные с гипертрофией в развитии той или иной образующей, в ослаблении или даже в разрыве связи как между слоями, так и между их образующими. В таких слу­чаях мы говорим о разорванном сознании.