И тут свет в лампах превратился в тяжёлый красный и во всех углах зловеще закричали рупоры: – Сдавайте валюту! /VI.35. Поэзия Пушкина, видимо, произвела сильнейшее впечатление на зрителей. Босому стало сниться, что какой-то маленький человек, дико заросший разноцветной бородой, застенчиво улыбаясь, сказал, когда смолкли мрачные рупоры: – Я сдаю валюту… Через минуту он был на сцене. – Молодец, Курицын Владимир! – воскликнул распорядитель, – я всегда это утверждал. Итак? – Сдаю, – застенчиво шепнул молодец Курицын. – Сколько? – Тыщу двести, – ответил Курицын. – Всё, что есть? – спросил распорядитель, и стала тишина. – Всё. Распорядитель повернул за плечо к себе Курицына и несколько секунд смотрел не отрываясь Курицыну в глаза. Босому показалось, что лучи ударили из глаз распорядителя и пронизывают Курицына насквозь. В зале никто не дышал. – Верю! – наконец воскликнул распорядитель, и зал дыхнул как один человек. – Верю. Глядите – эти глаза не лгут! И верно: мутноватые глаза Курицына ничего не выражали, кроме правды. – Ну, где спрятаны? – спросил распорядитель, и опять замер зал. – Пречистенка, 2-й Лимонный 181, дом 103, квартира 15. – Место? – У тётки Пороховниковой Клавдии Ильинишны. В леднике под балкой, поворотя направо, в коробке из-под сардинок. Гул прошёл по залу. Распорядитель всплеснул руками. – Видали вы, – вскричал он, – что-либо подобное? Да ведь они же там заплесневеют? Ну мыслимо ли доверить таким людям деньги? Он их в ледник засунет или в сортир. Чисто как дети, ей-богу! Курицын сконфуженно повесил голову. – Деньги, – продолжал распорядитель, – не в ледниках должны храниться, а в госбанке, в специальных сухих и хорошо охраняемых помещениях. И на эти деньги не тёткины крысы должны любоваться, а на деньги эти государство машины будет закупать, заводы строить! Стыдно, Курицын! Курицын и сам не знал, куда ему деваться, и только колупал ногтем свой вдрызг засаленный пиджачок. – Ну, ладно, кто старое помянет, – сказал распорядитель и добавил: – Да… кстати… за одним разом чтобы… у тётки есть? Ну, между нами? А? Курицын, никак не ожидавший такого оборота дела, дрогнул и выпучил глаза. Настало молчание. – Э, Курицын! – ласково и укоризненно воскликнул распорядитель. – А я-то ещё похвалил его! А он, на тебе! Взял да и засбоил! Нелепо это, Курицын! Ведь по лицу видно, что у тётки есть валюта. Зачем же заставлять нас лишний раз машину гонять. – Есть! – крикнул залихватски Курицын. – Браво! – вскричал распорядитель, и зал поддержал его таким же криком «браво!». — 206 —
|