|
Муж лежал лицом к стене. Слышались всхлипывания… «Неужто плачет?» – подумала жена, и у нее из глаз хлынули слезы… – Ну тебя!.. Вставай! – не владея собой, произнесла она. Когда муж встал и физиономия была развязана, то жена ревмя заревела… и покатилась на стул… – Боже мой! боже мой! боже мой! – изнеможенно твердил муж, стоя перед женой и склонив усталую голову на плечо. – Убей ты меня, ежели я хоть раз… хоть подумаю… За писанье за это… А слезы, вырываясь из закрытых ресниц, журчали по взрытой его физиономии… Тяжела доля физиономии провинциального писателя! * * *А между тем из нашего города все-таки нет вестей, все не подает он своего голоса… Скорбит столичная газета, которой только и заботы, как бы насажать в свои столбцы побольше этих «из» (из Кременчуга, из Одоева), дабы все это множество «собственных своих корреспондентов» говорило, что действительно очень заботятся умные люди об своем отечестве, что действительно и отечество пробуждается и совершенствуется: дела нет, если с разных, если не со всех концов вести состоят только в том, что солдатка такая-то родила семерых или градом хлеб выбило: умные люди сумеют узнать из этого, что отечество все вперед да вперед. И непременно только это и узнают. Грустно столичной газете, понукает она черниловского приятеля, и шлет этот приятель письмо: «…Ждали-ждали – хоть бы словечко; приходится заключить, что или ты не можешь с непривычки исполнить заказную работу, или действительно у вас в жизни степь сирийская или Сахара, что ли… Если так, то вот совет: пробеги письма из других городов, подумай над общей конструкцией их, – узнай пределы, рамку и по возможности несколько окрась местными красками, хоть, откровенно говоря, такой метод изложения – довольно ветх. Но это не будет особенно зазорно, – ибо все города на Руси, как форменные фраки чиновников, – одни и те же. Поэтому-то и странно, что вы не даете о себе слуху; положим, так: в благоустроенном государстве думы, побуждения, стремления провинций – одинакие; все или почти все провинции заявляют нам свои симпатии (положим), заявляют о своем существовании и проч. и проч., вы – нет!.. Что это? В благоустроенном государстве одни идут вперед, другие стоят, а третьи идут назад? Нет! Это не благоустроенное государство… Неужели наше отечество не благоустроено??!! Видишь, до каких результатов, до каких страшных слов привело нас поведение вашего города, и на этот раз особенно твое… А поэтому пиши, пиши и пиши… Пиши, не выходя из комнаты, пиши по моему совету и не забудь в конце все-таки… Понимаешь? Пароходы, мол…» — 313 —
|