|
– Их, батюшка мой! какие приужасные ужасти, – издевается канцелярская мелкота, чувствуя обиду: – кто бы попробовал… Пожива грозно вскакивает со стула, мелкота стремится к двери… «Это факт, можно сказать…» – думает Чернилов и вслед за тем кубарем стремится с длинной лестницы трактира, страдая под напором собственной тяжести… «…можно сказать, положительнейший факт!..» – додумывала голова, очутившись на улице, и более думать на эту и вообще на какую бы то ни было тему не продолжала, потому что это была уже вовсе не та голова, которая размышляла на плечах Чернилова за минуту перед тем: от верхнего края до нижнего – на физиономии воздвиглись рубцы, по числу ступеней лестницы, и всю эту ужасную сцену разрушения освещали несколько фонарей, разместившихся в изобилии на лбу, висках и проч. и проч. На улице ходил народ, и поэтому Чернилов тотчас же вскочил на ноги и устремился куда потемнее… «…И разрази меня гром… ежели я… хоть единожды… – слышалось жалобно из тьмы. – И с детьми и с женой лучше по миру буду, нежели… Провались я сквозь землю… Ах ты, владычица!..» Чернилов бормотал это, обтираясь наскоро и по возможности приводя себя хоть сколько-нибудь в порядок. Придя домой, он прямо стал против жены и сказал: – Каково? Жена взглянула и ахнула… Муж стоял, опустив руки в карманы… Потрясенная жена испуганными глазами смотрела на его физиономию, перевязанную крест-накрест двумя грязными платками, узлы которых выдвигались с боков головы и напоминали рога… – Господи! – твердила жена, не отрывая глаз… – Наблюдал! – с горчайшей иронией произнес муж и попрежнему начал озлобленно раздеваться, стоя к жене спиной и говоря: – Истинно дьявол попутал!.. Бога забыл! «Подсматривай»!.. Ежели бы ты мне попался, – я бы тебя не так подсмотрел… Молчание… Муж вздыхает, укладывая платье… Жена поняла, что теперь ее очередь, и начала: – Что я ни говорю, сколько я ни твержу, что ни советую… Никогда, ни в одном слове ты мне удовольствия не сделал. Ну, и казнись… Молчит. – И носись с разбитой рожей… Чиновник! Молчит и вздыхает… – И где это видано, чтобы под чужими дверями подслушивать? Что ты, маленький, что ли? Слава богу, не первый годок… Вот бог-то и выдал… Хотел потихонечку да чтобы не знали, – ан вот господь-то сейчас и изувечил… Муж лежал на диване лицом к спинке и молчал: стало быть, жена правду говорила, потому что в обыкновенное время он бы не дал слова сказать… Жена помолчала и произнесла: – Ну уж вставай… Покажи рожу-то, может я ее свешным салом вымажу… — 312 —
|