|
– Вообразите мое счастье, – воскликнул он наконец, – дело приняло такой оборот, что мне даже, быть может, незачем будет ехать в Россию! И свадьбу мы можем сыграть гораздо скорее, чем я предполагал! – Когда вы должны ехать? – спросила Джемма. – Сегодня же – через час; мой приятель нанял карету – он меня довезет. – Вы нам напишете? – Немедленно! как только переговорю с этой дамой – так тотчас и напишу. – Эта дама, вы говорите, очень богата? – спросила практическая фрау Леноре. – Чрезвычайно! ее отец был миллионером – и всё ей оставил. – Всё – ей одной? Ну, это ваше счастье. Только смотрите не продешевите вашего имения! Будьте благоразумны и тверды. Не увлекайтесь! Я понимаю ваше желание быть как можно скорее мужем Джеммы… но осторожность прежде всего! Не забудьте: чем вы дороже продадите имение, тем больше останется вам обоим – и вашим детям. Джемма отвернулась, и Санин опять замахал руками. – В моей осторожности вы можете быть уверены, фрау Леноре! Да я и торговаться не стану. Скажу ей настоящую цену: даст – хорошо; не даст – бог с ней! – Вы с ней знакомы… с этой дамой? – спросила Джемма. – Я ее никогда в лицо не видал. – И когда же вы вернетесь? – Если ничем не кончится наше дело – послезавтра; если же оно пойдет на лад – может быть, придется пробыть лишний день или два. Во всяком случае – минуты не промешкаю. Ведь я душу свою оставляю здесь! Однако я с вами заговорился, а мне нужно перед отъездом еще домой сбегать… Дайте мне руку на счастье, фрау Леноре, – у нас в России всегда так делается. – Правую или левую? – Левую – ближе к сердцу. Явлюсь послезавтра – со щитом или на щите! Мне что-то говорит: я вернусь победителем. Прощайте, мои добрые, мои милые… Он обнял и поцеловал фрау Леноре, а Джемму попросил пойти с ним в ее комнату – на минутку, так как ему нужно сообщить ей что-то очень важное. Ему просто хотелось проститься с ней наедине. Фрау Леноре это поняла – и не полюбопытствовала узнать, какая это была такая важная вещь… Санин никогда еще не бывал в комнате Джеммы. Всё обаяние любви, весь ее огонь, и восторг, и сладкий ужас – так и вспыхнули в нем, так и ворвались в его душу, как только он переступил заветный порог… Он кинул вокруг умиленный взор, пал к ногам милой девушки и прижал лицо свое к ее стану… – Ты мой? – шепнула она, – ты вернешься скоро? – Я твой… я вернусь, – твердил он задыхаясь. – Я буду ждать тебя, мой милый! — 227 —
|