|
Полозов слушал его молча, лишь изредка взглядывая на дверь, откуда должен был явиться завтрак. Завтрак явился наконец. Обер-кельнер, в сопровождении двух других слуг, принес несколько блюд под серебряными колпаками. – Это в Тульской губернии имение? – промолвил Полозов, садясь за стол и затыкая салфетку за ворот рубашки. – В Тульской. – Ефремовского уезда… Знаю. – Ты мою Алексеевку знаешь? – спросил Санин, тоже садясь за стол. – Знаю, как же. – Полозов запихал себе в рот кусок яичницы с трюфелями. – У Марьи Николаевны – жены моей – по соседству есть имение… Откупорьте эту бутылку, кельнер! Земля порядочная – только мужики у тебя лес вырубили. Ты зачем же продаешь? – Деньги нужны, брат. Я бы дешево продал. Вот бы тебе купить… Кстати. Полозов проглотил стакан вина, утерся салфеткой и опять принялся жевать – медленно и шумно. – Н-да, – проговорил он наконец… – Я имений не покупаю: капиталов нет. Пододвинь-ка масло. Разве вот жена купит. Ты с ней поговори. Коли дорого не запросишь – она этим не брезгает… Экие, однако, эти немцы – ослы! Не умеют рыбу сварить. Чего, кажется, проще? А еще толкуют: фатерланд, мол, объединить следует.* Кельнер, примите эту мерзость! – Неужели же твоя жена сама распоряжается… по хозяйству? – спросил Санин. – Сама. Вот котлеты – хороши. Рекомендую. Я сказал тебе, Дмитрий Павлович, что ни в какие женины дела я не вхожу, и теперь тебе то же повторяю. Полозов продолжал чавкать. – Гм… Но как я с ней переговорить могу, Ипполит Сидорыч? – А очень просто, Дмитрий Павлович. Отправляйся в Висбаден. Отсюда недалече. Кельнер, нет ли у вас английской горчицы? Нет? Скоты! Только времени не теряй. Мы послезавтра уезжаем. Позволь, я тебе налью рюмку: с букетом вино – не кислятина. Лицо Полозова оживилось и покраснело; оно и оживлялось только тогда, когда он ел… или пил. – Право же… я не знаю, как это сделать? – пробормотал Санин. – Да что тебе так вдруг приспичило? – То-то и есть, что приспичило, брат. – И большая сумма нужна? – Большая. Я… как бы это тебе сказать? я затеял… жениться. Полозов поставил на стол рюмку, которую поднес было к губам. – Жениться! – промолвил он хриплым, от изумленья хриплым, голосом и сложил свои пухлые руки на желудке. – Так скоропостижно? – Да… скоро. – Невеста – в России, разумеется? – Нет, не в России. – Где же? – Здесь, во Франкфурте. – И кто она? – Немка; то есть нет – итальянка. Здешняя жительница. — 225 —
|