|
Она шла к ним навстречу с своим мужем и Потугиным. Литвинов побледнел как полотно, однако не замедлил шагу и, поравнявшись с нею, отвесил безмолвный поклон. И она ему поклонилась любезно, но холодно и. быстро окинув глазами Татьяну, скользнула мимо… Ратмиров высоко приподнял шляпу, Потугин что-то промычал. – Кто эта дама? – спросила вдруг Татьяна. Опа до того мгновенья почти не раскрывала губ. – Эта дама? – повторил Литвинов. – Эта дама?.. Это некая госпожа Ратмирова. – Русская? – Да. – Вы с ней здесь познакомились? – Нет; я ее давно знаю. – Какая она красивая! – Заметила ты ее туалет? – вмешалась Капитолина Марковна. – Десять семейств можно бы целый год прокормить на те деньги, которых стоят одни ее кружева! Это с ней шел ее муж? – обратилась она к Литвинову. – Муж. – Он, должно быть, ужасно богат? – Право, не знаю; не думаю. – А чин у него какой? – Чин генеральский. – Какие у нее глаза! – проговорила Татьяна. – И выражение в них какое странное: и задумчивое и проницательное… я таких глаз не видывала. Литвинов ничего не отвечал; ему казалось, что он опять чувствует на лице своем вопрошающий взгляд Татьяны, но он ошибался: она глядела себе под ноги, на песок дорожки. – Боже мой! Кто этот урод? – воскликнула вдруг Капитолина Марковна, указывая пальцем на низенький шарабан, в котором, нагло развалясь, лежала рыжая и курносая женщина в необыкновенно пышном наряде и лиловых чулках. – Этот урод! Помилуйте, это известная мамзель Кора?. – Кто? – Мамзель Кора?… Парижская… знаменитость. – Как? эта моська? Да ведь она пребезобразная? – Видно, это не мешает. Капитолина Марковна только руками развела. – Ну ваш Баден! – промолвила она, наконец. – А можно тут на скамейке присесть? Я что-то устала. – Конечно, можно, Капитолина Марковна… На то и скамейки поставлены. – Да ведь господь вас знает! Вон, говорят, в Париже на бульварах тоже стоят скамейки, а сесть на них неприлично. Литвинов ничего не возразил Капитолине Марковне; он только в это мгновенье сообразил, что в двух шагах оттуда находилось то самое место, где он имел с Ириной объяснение, которое всё решило. Потом он вспомнил, что он сегодня заметил у ней на щеке небольшое розовое пятно… Капитолина Марковна опустилась на скамейку, Татьяна села возле нее. Литвинов остался на дорожке; между им и Татьяной – или это ему только чудилось? – совершалось что-то… бессознательно и постепенно. — 234 —
|