|
– Опчество собрать, видно, надоть, – продолжал голова и жалобно вздохнул. – Общество не общество, а именитых. Голова вновь вздохнул. – Однако, как же это? – произнес он, – не в пример, значит, прочим? – Ну, так что ж такое? – Ничего-с… я так только – к примеру, что опчество собрать, видно, надоть… ничего-с, можно-с! На скорую руку были собраны в дом головы именитые, к которым хозяин держал речь. – Ну, именитые, – сказал он, – градоначальника нашего обидели… Бог грехам терпел, царь жаловал, губернии начальник благодарность объявлял, а пес борзой облаял… подит-кось!.. – Значит, смириться должон! – произнес один из именитых. – Это, Федор Афанасьевич, значит, для смирения ему бог послал, – произнес другой. – Божьи дела судить нам не приходится, – сказал голова, – а выражение от нас по этому случаю потребуется! Именитые переглянулись. – Что ж, именитые, почтить начальника в горести, по мере силы-возможности, есть каждого долг и обязанность… Молчание. – Итак, возблагодарим создателя! – произнес голова, вспомнив, что однажды начальник губернии именно этими словами кончил речь свою. Одним словом, совещание кончилось благополучно, и именитые вполне оправдали при этом звание граждан города Глупова, которое они с честью носили. И вот таким образом «Московские ведомости» сделались причиной, что наш градоначальник был в этом году лишний раз именинником. В этот же вечер, в трактире купца Босоногова, собрались всех шерстей приказные. Разговор, как и следовало ожидать, шел об афронте, полученном городничим, но все решительно терялись в догадках насчет сочинителя этого афронта. Спор шел горячий и оживленный; говорили и рrо и contra;[207] находились защитники и у городничего, но справедливость требует сказать, что большая часть спорящих оказалась приверженною благодетельной гласности. – Нельзя достаточно похвалить неизвестного корреспондента, – произнес секретарь уездного суда Наградин, – в настоящем случае он явил себя истинным гражданином. – Лихо откатал городничего! – отозвался столоначальник Благолепов. – Чего уж откатал! в самое рыло угодил! – присовокупил секретарь магистрата Столпников. – Не об откатании идет здесь речь, – заметил Наградин, – ибо статья написана без излишеств, и истина является в пристойном ей одеянии. Достохвально то, что неизвестный корреспондент отважился взять на себя защиту прав человечества против посягательства лица сильного и власть имеющего! — 333 —
|