– Здравствуйте! Была охота. Неужели это вам доставляет удовольствие? – Слушайте, – пылко сказал Меценат. – Мне бы очень хотелось, чтобы вы вышли за меня замуж! Я вижу, вы любите спокойную малоподвижную жизнь – я дам вам ее! Я настолько богат, что могу окружить вас чисто восточной роскошью, полной неги, лени и наслаждений! – А? – переспросила она музыкальным, но сонным голосом. – Простите, я не расслышала. И добавила с очаровательной простотой: – Я, кажется, задремала… Повторите, что вы сказали. Меценат повторил, разукрасив свое предложение пышными цветами своей дикой исступленной фантазии. – Жениться на мне хотите, что ли? – кратко сформулировала она поток его красноречия. – Да, да, божественная статуя Киприды!.. – А вы не будете меня… тормошить?.. – О, нет. После медового месяца – полная свобода. – Слушайте… только, по-моему, женитьба – это такая возня… Портнихи, какие-то документы, обручение. Вы человек очень приятный, но… нельзя ли без этого? – Без… чего? – Без того, чтобы меня тормошили. – Вот что… У вас завтра найдется полчаса свободного времени? – Увы, я уж чувствую, что это будут «несвободные полчаса времени». Чем вы хотите меня занять? – Я все устрою раньше. Ваше дело только – заехать в церковь обвенчаться. – Неужели это можно так просто? – поглядела она на него, приятно удивленная. – Да, да – только полчаса. А потом мы с вами поедем путешествовать. – Только поедем куда-нибудь подальше. Хорошо? В вагоне экспресса так удобно. А вылезешь – бррр… Носильщики, суета, толпа на вокзале… В отеле нужно устраиваться… Что вы так на меня смотрите? Послушайте! Неужели я вам нравлюсь такая? – Больше, чем когда-либо! Да ведь это клад – спящая красавица! По крайней мере, лень помешает вам говорить и делать глупости… – А? Что вы говорите? Он пылко целовал ее, а она, сложив классически изваянные руки на прекрасных коленях, погрузилась в сладкую дремоту… После свадьбы Меценат сделал все по желанию Веры Антоновны: полтора месяца они носились в экспрессах по всей Европе – он пылкий влюбленный, она в состоянии сладкой неподвижности и полудремоты… Никогда еще в мире не было большего контраста между бешено мчавшимся экспрессом и этим роскошным неподвижным телом, безмятежно покоящимся в его железных недрах. Через полтора месяца эта удивительная пара вернулась, и Меценат любовно устроил жену на отдельной квартире, потому что, как объяснила она, «так меньше беспокойства». — 248 —
|