|
А нынче Спирька – главкомвоенмор, всюду агитпросветы и пролёткульты… У барышни, игравшей по воскресеньям «Молитву Девы», рояль реквизировали, школьники, бездумно переводившие намоченными пальцами переснимочные картинки, передохли от социалистической голодухи, а купца с медалью на красной ленте просто утопили в речке за то, что был «мелкий хозяйчик и саботировал Продком». Каменщики уже не работают, плотничьи рубанки уже не завивают прихотливых стружек, а кузнецы если и постукивают, так не по наковальням, а по головам несогласного с их платформой буржуазиата. И не стрижи уже весело вьются, носятся над тихим городом… Имя этим новым, весело порхающим по городу птичкам иное – вороны, коршуны-стервятники. Вот уж кто питается – так на совесть! Вот уж кому обильный Продком устроен! Суммируя всё вышесказанное – что, собственно, случилось? В лето 1917-е приехали из немецкой земли в запечатанном вагоне некие милостивые государи, захватили дом балерины[3], перемигнулись, спихнули многоглаголивого господина[4], одуревшего от красот Зимнего дворца, спихнули, значит, и, собрав около себя сотню-другую социалистически настроенных каторжников, в один год такой Совдеп устроили, что в сто лет не расхлебаешь. Сидел Спирька Шорник у себя в мастерской, мирно работал, никого не трогал – явились к нему: – Брось, дурак, работу – мы тебя главкомвоенмором сделаем. Грабь награбленное! – А ежели Бог накажет? – Эва! Да ведь Бога-то нет. – А начальство? – Раков в речке кормит. – Да как же, наша матушка Расея… – Нету матушки Расеи. Есть батюшка Интернационал. – Да ну! Комиссия отца Денисия! – Ну, брат, теперь комиссия без отца Денисия. Аки плод на древе, красуется колеблемый ветром отец Денисий. Крякнул только Спирька, натянул на лохматую голову шапчонку и, замурлыкав пророческий псалом: «Эх, яблочко… куда котишься?» – пошёл служить в комиссию без отца Денисия. Покатился. * * *Ну что, голубчики-русские… Обокрали нас, а! Без отмычек обокрали, без ножа зарезали… И когда при мне какой-нибудь слащавый многодумец скажет: – Что ни говорите, а Ленин и Троцкий замечательные люди… Мне хочется спихнуть его со стула и, дав пинка ногой в бок, вежливо согласиться с ним: – А что вы думаете! Действительно, замечательные люди! Такие же, как один из учеников Спасителя мира – тоже был замечательный человек: самого Христа предал. Так уж если Христа, самого Бога, человек предал, то предать глупую, доверчивую Россию куда легче. * * *— 220 —
|