|
– Виноват, – перебил Новаковича один из слушателей, очень изумленный. – Кто же это мог отвечать ему: «Не сдамся»!? Ведь человек-то ваш был сделан из мольберта и тряпок?.. – Ах, да… Вы спрашиваете, кто отвечал: «Не сдамся!?» Гм… да. Это, видите-ли, очень просто: это сестра моя отвечала. Она, как раз, очнулась от обморока, слышит, что кто-то кричит из другой комнаты «Сдавайся!» да и подумала, что это товарищ разбойника. Ну, и ответила: «Не сдамся!» Она у меня храбрая сестренка; вся в меня. – Да… Бывает. Что же дальше? – Что? Швейцар из револьвера прямо в грудь нашему чучелу: бах! Тот на пол – бац. Бросились, a там одни тряпки. Сестра со мной потом два месяца не разговаривала. – Почему два месяца? Вы же говорите, что это произошло всего три недели тому назад. – Ну, да! Что ж такое… Уже три недели не разговаривает, да я думаю, еще недель пять не будет разговаривать – вот вам и два месяца. – Ах, так… Да… Бывает. Странная, странная история. – Я же вам говорю! А вы им там какой-то анекдот о купце рассказываете!.. * * *Прошел год… Однажды большая компания собралась ехать на Иматру. Были и мы с Новаковичем. Когда ехали в вагоне, то расселись так, что я сидел через две скамейки – от Новаковича. Видеть я его не видел, но голос слышал, Новакович говорил: – Я нахожу вашу историю с привидением конокрада – банальной. – Вот со мной однажды случилась история – так история! – Именно? – Взял я однажды как-то, в прошлом году, да и соорудил у себя в комнате чучело разбойника – из мольберта, пиджака, брюк и ботинок. Привязал к руке нож… большой такой острый… и сам ушел. Заходит зачем-то в комнату сестра – видит эту ужасную фигуру… Бросается вместо дверей, в бельевой шкаф – трах! Дверка вдребезги, сестра вдребезги… Бросается она к окну… Трах! Распахнула она его, да с подоконника – прыг! А окно-то в четвертом этаже… После этого вбегает горничная, a в руках у нее на подносе дорогой фарфоровый сервиз еще екатерининских времен… От деда остался. Ему теперь и цены нет. Сервиз, конечно, вдребезги, горничная тоже… вылетает на лестницу, падает на швейцара, который с околодочным и двумя городовыми поднимался по лестнице кому-то повестку вручать и вся эта компания, можете себе вообразить летит, как этакий бульденеж – с лестницы вниз. Крик, визг, стоны. Потом поднялись, расспросили горничную, подошли все к таинственной комнате… Конечно, шашки наголо, револьвер наголо… Пристав кричит… – Вы, говорили «околодочный», – кротко поправил Новаковича один из слушателей. — 150 —
|