|
– А Егорта стола не тронет? Пойди, и ему поцелуй руту. – Ну, вот еще! Всякому целовать. Чего недоставало! – А если он на стол наплюнет? – Пускай, а мы вытирем. – А если на толбасу наплюнет? – А мы вытирем. Не бойся, я сама съем. Мне не противно. В дверь просовывается голова матери. – Володенька! К тебе гость пришел, товарищ. Боже, какое волшебное изменение тона! В будние дни разговор такой: «Ты что же это, дрянь паршивая, с курями клевал, что ли? Где в чернила убрался? Вот придет отец, скажу ему – он тебе пропишет ижицу. Сын, а хуже босявки!» А сегодня мамин голос – как флейта. Вот это праздничек! Пришел Коля Чебурахин. Оба товарища чувствуют себя немного неловко в этой атмосфере праздничного благочиния и торжественности. Странно видеть Володе, как Чебурахин шаркнул ножкой, здороваясь с матерью и как представился созерцателю – Егорке: – Позвольте представиться, Чебурахин. Очень приятно. Как всё это необычно! Володя привык видеть Чебурахина в другой обстановке, и манеры Чебурахина, обыкновенно, были иные. Чебурахин, обыкновенно, ловил на улице зазевавшегося гимназистика, грубо толкал его в спину и сурово спрашивал: – Ты чего задаешься? – А что? – в предсмертной тоске шептал робкий «карандаш». – Я ничего. – Вот тебе и ничего! По морде хочешь схватить? – Я ведь вас не трогал, я вас даже не знаю. – Говори: где я учусь? – мрачно и величественно спрашивал Чебурахин, указывая на потускневший, полуоборванный герб на фуражке. – В городском. – Ага! В городском! Так почему же ты, мразь несчастная, не снимаешь передо мной шапку? Учить нужно? Ловко обитая Чебурахиным гимназическая фуражка летит в грязь. Оскорбленный, униженный гимназист горько рыдает, а Чебурахин, удовлетворенный, «как тигр (его собственное сравнение) крадется» дальше. И вот теперь этот страшный мальчик, еще более страшный, чем Володя, – вежливо здоровается с мелкотой, а когда Володина мать спрашивает его фамилию и чем занимаются его родители, яркая горячая краска заливает нежный, смуглые, как персик, Чебурахинские щеки. Взрослая женщина беседует с ним, как с равным, она приглашает садиться! Поистине, это Рождество делает с людьми чудеса! Мальчики садятся у окна и, сбитые с толку необычностью обстановки, улыбаясь, поглядывают друг на друга. – Ну, вот хорошо, что ты пришел. Как поживаешь? – Ничего себе, спасибо. Ты что читаешь? – «Дети капитана Гранта». Интересная! – Дашь почитать? – Дам. А у тебя не порвут? — 257 —
|