|
Это был первый весёлый поступок, совершённый Павлушей Колесакиным. Второй поступок совершился через час в сумерках деревьев городского чахлого бульвара, куда Колесакин отправился после окончания несложных тёткиных дел. Навстречу ему со скамейки поднялась стройная женская фигура, и послышался радостный голос: – Вадим! Ты?! Вот уж не ждала тебя сегодня! Однако как ты изменился за эти две недели! Почему не в форме? «А она прехорошенькая! – подумал Колесакин, чувствуя пробуждение своего неугомонного юмора. – Моему двойничку-инженеру живётся, очевидно, превесело». – Надоело в форме! Ну, как ты поживаешь? – любезно спросил весёлый Колесакин, быстро овладевая своим странным положением. – Поцелуй меня, деточка. – Ка-ак? Поцелуй? Но ведь тогда ты говорил, что нам самое лучшее и честное расстаться? – Я много передумал с тех пор, – сказал Колесакин дрожащим голосом, – и решил, что ты должна быть моей! Сядем вот здесь… Тут темно. Садись ко мне на колени… – А знаешь что, – продолжал он потом, тронутый её любовью, – переезжай послезавтра ко мне! Заживём на славу. Девушка отшатнулась. – Как к тебе?! А… жена? – Какая жена? – Твоя! – Ага!.. Она не жена мне. Не удивляйся, милая! Здесь есть чужая тайна, которую я не вправе открыть до послезавтра… Она – моя сестра! – Но ведь у вас же двое детей! – Приёмные! Остались после одного нашего друга. Старый морской волк… Утонул в Индийском океане. Отчаянию не было пределов… Одним словом, послезавтра собирай все свои вещи и прямо ко мне на квартиру. – А… сестра? – Она будет очень рада. Будем воспитывать вместе детей… Научим уважать их память отца!.. В долгие зимние вечера… Поцелуй меня, моё сокровище. – Господи… Я, право, не могу опомниться… В тебе есть что-то чужое, ты говоришь такие странные вещи… – Оставь. Брось… До послезавтра… Мне теперь так хорошо… Это такие минуты, которые, которые… В половине одиннадцатого ночи весельчак Колесакин вышел из сада утомлённый, но довольный собой и по-прежнему готовый на всякие весёлые авантюры. Кликнул извозчика, поехал в лучший ресторан и, войдя в освещённую залу, был встречен низкими поклонами метрдотеля. – Давненько не изволили… забыли нас, Вадим Григорьич. Николай! Стол получше господину Зайцеву. Пожалуйте-с! На эстраде играл какой-то дамский оркестр. Решив твёрдо, что завтра с утра нужно уехать, Колесакин сегодня разрешил себе кутнуть. Он пригласил в кабинет двух скрипачек и барабанщицу, потребовал шампанского, винограду и стал веселиться… — 132 —
|