|
В подземное царство Туони отправляется и Вяйнямёйнен в поисках высшего знания, которое хранится у хтонического великана Антеро Випунена. Он, как античный Антей, неразрывно связан с Матерью-Землей и буквально врос в нее, пребывая в полузабытье летаргического сна. Лаже исходное архаическое имя Антеро одного корня с греческим Антеем. Финские же ученые и комментаторы пошли еще дальше: они соотносят дремлющего стража Подземного царства с апостолом Андреем Первозванным, распятым на косом кресте. Основанием для такого оргигинального предположения служит не только созвучность имен Антеро и Андрей, но и прозвище — Випунен, образованное от названия тех ловчих и охотничьих приспособлений vipu («рычаг»), изготовленных великаном, которые по форме своей напоминали косой Андреевский крест. В «Калевале» бушуют страсти под стать классическим трагедиям. Чего стоит только сюжетная линия, связанная с одной из самых трагических фигур поэмы — юноши Куллерво (полное имя— Куллервойнен). Он стал прямым виновником смерти первой жены Ильмаринена: изощренно отомстил ей за нанесенное оскорбление. Но и сам понес заслуженную и еще более страшную кару. Случайно он соблазнил и обесчестил собственную сестру. Когда-то — еще маленькой девочкой — она заблудилась в лесу и считалась погибшей. Куллерво встретил ее уже взрослой девушкой. Когда же им после содеянного греха открылась горькая правда, сестра, не вынеся позора, утопилась, а сам Куллерво после долгих мук совести бросился на острие меча. В конце эпоса Вяйнямё'йнен, не понятый окружаюшми, уплывает на медном челне на Север. Финал «Калевалы» совпадает с мифами других народов, в основе которых лежат общие факты предыстории. Например, Виракоча — доинкский просветитель южноамериканских индейцев кечуа — точно так же уплывает в лодке, отвергнутый людьми (между прочим, одно из имен его как бога-громовника— Илья). Индейский миф помогает лучше понять и запутанную коллизию, связанную с исчезновением Вяйнямёйнена. В последней калевальской руне девушка Марьятта беременеет от брусничной ягоды, а незаконнорожденное дитя хотят утопить. Аналогичная драма разыгрывается и в индейских сказаниях, где не делается секрета из того,что жизнетворяший плод, от которого понесла наикрасивейшая девушка, — это капля спермы Виракочи. Тайна якобы «непорочного» зачатия получает рациональное объяснение. В карельских рунах тоже содержится намек: Вяйнямёйнен и есть действительный отец чудо-ребенка— будущего владыки Карелии. Тем самым брусничная «капля»— причина беременности Марьятты— оказывается общемировой закодированной мифологемой. — 148 —
|