- Это из села Лукошенского, - с гордостью в голосе сказал дядя Вася. - Тебе от меня подарок. Выселковские тебя по ним сразу за своего примут.
- Так ведь я же себе купил хорошие добротные рукавицы! А эти не носить, а на стену вешать вместо картины для красоты.
- Бери-бери и носи. Свои ты скоро сотрёшь и выбросишь, а энтих лет на десять хватит, - положил мне на плечо свою крепкую руку мой северный друг. - Я ведь не дурак и вижу, что ты парень интересный и едешь в наши края по делу. Поэнтому, должен выглядеть не как подстреленный - куда ветер подует, а как истинный помор. Рейс у нас один, до районного центра полетим вместе, а там я тебе помогу добраться до твоей Ценогоры. Мир не без добрых людей, может, кто и там тебе подсобит. А девок тех, что ты видел в столовой, я повстречал,
- улыбнулся грустной улыбкой Василий Дементич. - У них билеты на другой рейс. Но добираются все трое как и ты до Ценогоры...
«Вот когда ты, дорогой дядя Вася, ответил на мой вопрос, протянул часов двенадцать! Наверное, у поморов такое в порядке вещей...»,
Районный центр нас встретил зимним крепким морозцем. Восток есть восток, в Архангельске было заметно теплее.
Когда мы вошли с дядей Васей в аэропорт, он тут же собрал вокруг себя прилетевших и стал спрашивать, кто из них направляется в Ценогору. К большому его разочарованию, попутчиков у меня не нашлось.
- Вот чё, Юра, пойдём на районную администрацию, может тебя с почтарями удастся отправить? - показал он на дорогу в центр посёлка.
Оставив вещи в камере хранения, я налегке вслед за дядей Васей направился к зданию районной администрации.
До проклятой перестройки - обернулся ко мне Василий Дементич, - в нашенских местах, почти по всем мезенским деревням, «Конек-Горбунок» возил. Он и пассажиров частенько захватывал. Особливо таких как ты - одиноких и без тяжёлой поклажи. А сейчас нет его, нашего мезенского «Конька-Горбунка»! Отправили в Архангельский на ремонт, а там его областные власти кому-то продали, а может и себе прихватили.
- Что это такое, ваш «Конёк-Горбунок»? - с неподдельным интересом спросил я своего провожатого.
- Туполевская амфибия! Мощная машина и скорая. Ей всё равно что вода, что снег. Говорят, что лучшая в мире! Была бы она сейчас, ты бы до своей деревушки, куда путь держишь, с ветерком бы доехал. А сейчас пассажиров и почту на старенькой газушке возят, а дорога таёжная, сам знаешь какая, пока доедешь - все зубы себе переломаешь.
- А зубы-то причём, я что, в дороге что-то грызть должен? - не понял я.
- Да от трясучки энто, - улыбнулся Василий Дементич.
- Да я согласен хоть на чём, лишь бы поскорее. Уже две недели как в пути.
В районном центре нам сообщили, что мы опоздали. Только вчера вверх по реке ушла почтовая «газушка». Увезла она и нескольких пассажиров. Придётся тебе, Юра, теперь на перекладных, - вздохнул Василий Дементич. - Другого выхода нет. Сначала до одной деревушки, потом до другой.
— 285 —
|