|
Они замолчали. Неожиданно Глазунов тихо, почти просяще спросил: - А что ты увидел в моих глазах? На кого я... похож? - Петрович, кто-то говорил о последнем вопросе? - Асик, ты ушел от ответа. - Я не ушел. Повторю то, что сказал твоей дочери: всему свое время. - Ушел... - Ладно. Человека я вижу, Вадик. Хорошего человека. - Правда? - Волки жестоки, но не льстивы. Мы... они... не шакалы. - Ты не волк, Асик. - Я не знаю кто я – и это самое печальное. - Ты должен... - Вадим, давай не будем об этом. И вообще, у меня к тебе просьба. - Слушаю. - Я благодарен за все, что ты делаешь для меня, но все-таки определись. - В каком смысле? - Кто ты для меня – доктор или друг. - Но я хотел... - Мне нужен друг, Вадим. Понимаешь? - Кажется, да. - И еще. Не зови меня больше Асиком. Я же не щенок. Глава шестая. Собиратель.
В хлопотах, связанных с переездом и обустройством на новом месте незаметно летели для Сидорина последние дни лета. И не будь помощи Глазуновых и Братищевой, ему пришлось бы совсем несладко. Но все постепенно образумилось и, как любил говорить Вадим Викторович, «устаканилось». Сидорин собрался в свою первую командировку на север области, в край лесных озер и непроходимых еловых чащ. За день до отъезда Асинкрит позвал к себе семью Глазуновых и журналистку, которая своей энергией и неиссякаемым оптимизмом, открытостью и всяким отсутствием жеманности расположила его к себе. Глазуновы пришли с бутылкой шампанского и целой сумкой, буквально забитой альбомами. Супруги показывали Сидорину фотографии и совсем новые, и те, черно-белые, любительские, что запечатлели пору их студенческой юности. Асинкрит словно ребенок показывал пальцем на снимки: «А кто это?» «Что с ним сейчас?» Супругам явно нравилось вести друга по тропе воспоминаний, и они, перебивая друг друга, торопились рассказать как можно больше. Любаша сидела за столом, подперев подбородок рукой, румяная и захмелевшая, и с улыбкой смотрела на этих людей. - Давно мне так не было хорошо, ребята, - сказала она, воспользовавшись паузой, во время которой Петрович извлекал из сумки новый альбом. Галина удивленно посмотрела на подругу: - А я думала, что ты скучаешь. - Скучаешь! – фыркнула Люба. – Вот так бы сидела и сидела... Эх, и почему завтра понедельник? - Размечталась. - А что в этом плохого? Нет, ты ответь, Галин. Асинкрит, как вы считаете, мечтать полезно или вредно? Вот я сколько себя помню, все время мечтаю. - Ну и как? – поинтересовался Вадим Петрович. - А как в песне, - и Братищева запела: — 52 —
|