|
- Галя, здравствуй! Ой, и вы у нас? А я что – спала? - Господи! – Галина опустилась на стул, - ну и напугала же ты нас. В этот момент в комнату вбежала Лена и еще какая-то, незнакомая Покровскому женщина. - Дочка! - Леночка, да все в порядке. Ты ушла к Ире, я ждала Тишу и вроде бы задремала… - Слава Богу, - Лена перекрестилась, - а я-то подумала… - Или не задремала. - Ты что-то видела? - Да, но об этом не сейчас. Не обижайся. И только в этот момент Елена заметила Покровского. Ее глаза вмиг потемнели. Так бывает, когда на солнечную поляну, полную цветов, вдруг налетает ветер, принося с собой грозовую тучу. И то, что только мгновение назад дарило покой и радость, вдруг замирает в ожидании бури. И она разразилась, здесь, в этой комнате. - Послушайте, а вы что здесь делаете? - Я? – растерялся Арсений. - А кто же еще, тщеславный писака! Растерялись, что в отличии от других не бросилась к вам на шею, хлюпая от восторга соплями. - Послушай, Лена, ты… - Помолчи, Галина! Он достал меня. То клоунаду под окнами устраивает, то является без приглашения. Я вас сюда не приглашала. От такой несправедливости внутри у Покровского все закипело. Вспомнил старый добрый способ и стал считать про себя. - Один, два, три. - Лена, мы тебе сейчас все объясним… - Не надо мне ничего объяснять! У меня есть и глаза… - … четыре, пять, шесть… - … поэтому будьте так добры, писатель земли русской… - … семь, восемь, девять… - … сделайте так, чтобы вас больше здесь не видели. Никогда! - … десять. Не помогло. - Дамочка, успокойтесь. Ухожу. Сделал паузу. За словом он никогда в карман не лез. - Теперь я понимаю, почему в старых сказках подле прекрасных принцесс всегда мачехи-ведьмы крутятся. Наверное, для всеобщей гармонии. Повернулся, и вышел, ни с кем не попрощавшись. *** Галина любила просыпаться в субботу утром. Просыпаться, чувствуя себя в тепле и уютной безопасности. Просыпаться, зная, что никуда не надо идти. Лежать с закрытыми глазами и думать о чем-нибудь хорошем. Например, о том, что скоро она станет бабушкой. Раньше Галина боялась этого слова, а теперь ей не терпелось дождаться того дня, когда с Машенькой и малышом или малышкой в коляске они будут гулять по набережной в Старовожске и разговаривать, разговаривать… Солнечный зайчик прыгнул по потолку. Надо же, впервые за столько дней – на улице солнечно. Зайчик спустился на видавшие виды шторы, пробежался по одеялу и остановился у нее на лице. Галина зажмурилась. А может, на самом деле не все так плохо? Странно, но и строки приходили к ней чаще в утренние часы, чем вечерами, когда тоска одиночества и неприкаянности хватала за горло и душила, душила, душила… — 77 —
|