|
…Я каждой ночью на руки беру Красивого несбывшегося сына. - Простите, Галина, это – ваши стихи? – Арсений смотрел на нее так, будто впервые увидел. - Мои. - Я к вам обязательно приду, слышите? И вы будете мне весь вечер читать стихи. Ваши стихи. - С удовольствием. А если забудете дорогу, запомните адрес. Он очень легкий: улица Каминского, дом номер восемь. - Какая улица? - Каминского. Революционер такой был, Советскую власть здесь устанавливал. Погиб от рук врагов революции. Его кожанка в нашем местном музее висит. Где-то Покровский уже слышал или видел название улицы. Впервые за все время разговора, он огляделся по сторонам… Тот самый забор. Тот же куст бузины… - Галина Аркадьевна, простите, а вы про москвичей говорили. Это не мать и дочь? - Точно, - удивилась женщина – Лена и Наташа. Чудесные и очень симпатичные люди. А вы что, с ними знакомы? - Очень поверхностно… Очень. *** Н-да, было о чем задуматься. Но он не успел этого сделать. Из двери правой стороны дома, оттуда, где жили москвичи, буквально вылетел Тихон. Мальчик кричал что-то, можно было разобрать: «Мама! Лена! Наташа! Как тогда!» - Тиша, что случилось? – кинулась Галина к мальчику. - Тетя Галя, - и без того большие глаза Тихона от ужаса стали еще больше, - там Наташа лежит. Как тогда! - А где Лена? - Нету! У нас она… - Беги за Леной, - скомандовала Галина, - а вы за мной, Арсений, - и не дожидаясь ответа Покровского, она рванула к распахнутой двери на правой стороне дома. Понимая, что происходит нечто серьезное, Арсений побежал за ней. Чтобы сократить путь, перемахнул через палисадник, забыв о больной ноге. Когда на следующий день он станет вспоминать этот эпизод, то будет долго смотреть на свою правую ногу, не веря, что прыгнув на нее с высоты, не только не свалился, как подкошенный, а даже не почувствовал боли. Но это будет завтра, а пока он проскочил куст бузины, пробежался по деревянным ступенькам крыльца и – замер. Девушка лежала на диване, лежала одетая. Более прекрасного лица Покровскому не приходилось видеть. Длинные шелковистые волосы собраны в хвостик. Лицо у девушки было немного бледноватым, но в самом выражении – столько покоя, какой-то нездешней тишины, что тревога, охватившая сердце после плача и слов мальчика, вмиг куда-то испарилась. «Так, наверное, выглядят ангелы», - подумал Арсений. В этот момент ему в спину буквально влетела Галина. - Что… что здесь? Почему… стоите? – женщина хватала ртом воздух. В этот момент девушка открыла глаза и повернула голову в их сторону… В литературе всегда существуют штампы. Покровский знал, что напиши он когда-нибудь: «в ее широко распахнутых глазах он увидел небо и вечность», любой мало-мальски уважающий себя критик вдоволь посмеется над ним. Но ведь все так и было! Девочка посмотрела на ворвавшихся в комнату. Вначале Арсений прочитал в ее глазах недоумение – человек явно возвращался откуда-то и еще не понял, где он. Потом – улыбка: — 76 —
|