|
- Чтобы этот человек пришел ко мне на встречу? - Зря улыбаетесь, - отец Леонид был абсолютно серьезен, - цепочка продолжается: Лебедевы растопили такое ледяное сердце… Слава тебе, Господи! Они замолчали. И только тут Покровский заметил, что они едут совсем не в Энск. - Батюшка, а почему… - Разве я не сказал? Мы сегодня в Арпачево заночуем. - Где? - В Арпачево. Там мой друг живет. Замечательный человек. Артист. Причем, настоящий. Заслуженный. Зовут Георгием Федоровичем Шапошниковым. Не слыхали? - Отец Леонид, вообще-то у меня на сегодняшний вечер были другие планы. - Когда мы говорим о наших планах, Господу так смешно становится… Я где-то слышал. - Вы не слишком… того… - Чего – того? - Самоуверенны? - Ничуть. Просто цепочка должна продолжиться. А мы с вами – простые звенья, Арсений Васильевич. Не более того, но и не менее. *** Покровскому показалось, что ехали они бесконечно долго. Мелькали вначале, а затем исчезли в осенних сумерках деревеньки и перелески, а они все ехали и ехали. После вполне понятного эмоционального возбуждения, Арсений почувствовал дикую усталость. Не хотелось никаких гостей, завалиться бы на кровать в ставшей почти родной келье в башне, но отец Леонид решительно вел свою «Ниву» сквозь сумрак, успевая одновременно отвечать на звонки по мобильному телефону, подбадривать дремавшего спутника и рассказывать о человеке, к которому они ехали. - Артист он был довольно известный. В московских театрах играл. Много по стране поездил с концертной программой, причем, не гнушался и глубинкой. Побывал в нашем Энске и, видимо, прикипел к нему душой, раз переехал сюда, бросив столицу, как только вышел на пенсию. Но поселился не в Энске, а в Арпачево, это самый глухой угол нашего района. Деревня – десять домов. Но зато есть храм, давно брошенный, но такой красивый. Знаете, чьей работы? Пауза после вопроса затягивалась, а потому Покровский заставил себя спросить: - Чьей? - Самого Львова. Представляете? - А то. Того самого, Николая Александровича? Только он вроде масон был? - Масон, не масон, а храм на удивление красивый. И представляете, колокольню он так построил, чтобы она не совсем прямо стояла. - В смысле, как Пизанская башня? - Угол чуток поменьше будет, но что получилось – впечатляет. Так вот, продолжу. Георгий стал храм восстанавливать. Только Господь знает, чего это ему стоит. Что-то он расскажет сам, что-то поймете сами. - Уже понимаю. Сами же сказали – деревня в десять домов. - В четырех – бабули свой век доживают, в трех – спившиеся мужики, в двух оставшихся – дачники. Они ведь, я имею в виду местных, Георгия за дачника приняли. Мол, летом поживет, а осенью отчалит. А он там насовсем остался… Впрочем, хватит разговоров – приехали. — 60 —
|