|
- Как бы это объяснить попроще… Разве что на примере. Скажем, идут по улице два человека: чистый и грязный. Который из них идет в баню? - Так ведь грязный же… - Нет! Другой: он потому и чистый, что ходит в баню. - Надо же. Ну, а что такое философия? - Как бы это объяснить попроще… Разве что на примере. Скажем, идут по улице два человека: чистый и грязный. Который из них идет в баню? - Ну… этот, то есть другой… А кто их знает! - Вот тут начинается – и тут же заканчивается философия. *** Покровский заглянул в комнату Наташи. Она сидела на своем любимом диванчике и читала книгу. - А где Тихон? - Уже ушел. Я ему почитала немного. - Успокоился? - Ой, быстро! - А что читала? - «Алису в стране чудес». Столько раз читала, а сейчас вот читаю, и оторваться не могу. - А книги, Наташа, как люди. Одни, как друзья, как родные, мы без них жить не можем. Другие, как случайные прохожие, прошел мимо – и забыл. А о третьих вообще никогда не узнаем, они просто никогда не встретятся с нами. Не понимаю, как можно, например, читать с экрана компьютера. Книга, только книга! Пахнущая типографской краской, с закладочками… Стоит она на книжной полке и как бы говорит. Нет, не как бы, а говорит, на своем языке: дружище, открой меня, я соскучилась, давненько ты не заходил в меня. Кто ты? О, старина Стивенсон! Привет! Как там дела на острове сокровищ? И вам привет – Грин, Конан Дойль, Тургенев… А что это за маленькая книжка? «А зори здесь тихие»… Господи, это та самая книга, последняя страница которой испорчена: я читал и плакал над ней, потом плакала моя сестра, потом другие люди… Арсений говорил, а Наталья слушала и смотрела на него сияющими глазами. Она была – вся внимания. - А вот и ты, Александр Сергеевич. Впрочем, нет, вру… - Почему врете? - Пушкин у меня не на полке. Он всегда со мной. - Это выражение такое образное, да? - Ну, и выражение, конечно, но не только. Арсений снял с плеча сумку, свою вечную и верную спутницу, и через мгновение извлек оттуда большую книгу. - Позвольте представить. А. С. Пушкин. Сочинения. - Ух ты! – вырвалось у Наташи. Перед Арсением сидела обычная девочка, подросток… Может не говорить? Нет, надо. - Пушкин был гением. Но на моей полке его книга спокойно может стоять… - Он же не стоит? - Хорошо. Баратынский, Тютчев,Рубцов, я их считаю великими, а рядом с ними какой-нибудь Иванов… Нет, неудачный пример. Иванов – не какой-нибудь. Пусть будет какой-нибудь Покровский… - Понятно, - улыбнулась Наташа, - но вы тоже не какой-нибудь. - Спасибо, конечно, но я хочу сказать, на книжной полке никому не тесно. — 106 —
|