|
А потом другие лица. Их много. Девушки, мужчины, женщины. Он узнавал их, а они улыбаясь смотрели на него. С кем его сводила судьба, с кем пил, делил последний кусок хлеба, делил кров и даже постель. И кого забывал… Да, тут не только малодушие, здесь много чего другого. Но ведь исповедовал это, а потом опять по-новому. Скольких, оказывается, «приручил», а потом легко уходил в сторону. Но ведь не легко… не всегда легко… Не ври! А ведь права девочка, права во всем. А вот это кто? Боже, помоги мне вспомнить ее. Таня, точно, Таня! Москва, медицинская клиника и ты, исстрадавшийся и уже ни во что не верящий, решающийся свести счеты с этим миром. И вдруг мимо проходит она. Случайно. Случайно? И – смотрит в твои глаза. И заходит к тебе в палату. А ведь даже фамилии не знаешь, неблагодарный… Почему вздрогнула Наташа? Она молчит, у меня закрыты глаза, но я чувствую, я вижу, как девушка вздрогнула. Значит, слово произнесено. Кто не благодарный – я?! Я. Точно – я… Перед родителями, близкими, друзьями, мужчинами и женщинами… Перед Богом? Нет, это не правда. Я же молюсь… Точнее, читаю правила… Не каждый день, конечно, бываю занят… В церковь хожу. Ну, ведь хожу же! Ну, не каждую неделю, но ведь не я один такой… Открыть, открыть глаза, сбросить наваждение… А в мозгу бьет, словно дятел – желна по плати дерева: не-бла-го-дар-ный. Какое странное слово, как же он это не замечал? Дар – не во благо? Почему? Почему? Наташа опять вздрогнула. Маловер. Кто? Он?! Нет, ему легко доказать, что… Легко? Покровский открыл глаза. Девушка смотрела на него, как будто… Как будто? Она на самом деле все слышала, хотя Арсений не проронил ни слова. - Маловерный? Кивок головы, едва заметный, скорее – движение ресниц. Господи, а ведь Наташа права! Во всем – права. Как же там сказано? Если с горчичное зерно будет вера – и горы сможешь передвигать. А ты… утром встаешь, и думаешь, нет не так – беспокоишься, тревожишься… А получится ли то, а успеется ли сделать это… И как доживу до получки, и сколько книг продам на встрече. И почему колет в боку? Какие горы! Какое зерно! Маловер, право слово, маловер. - Эй, народ, не зная вас, подумала бы, что вы медитируете. В дверях стояла Елена. - Все хорошо, Леночка, - сказала Наташа. - А почему глаза на мокром месте? Ой, да и у вас, Арсений, тоже. - Разве? - Леночка, нам нужно очень много сказать друг другу. - Ну и как? Сказали? Покровский и Наташа переглянулись. - Кто будет отвечать? – улыбнулся Покровский девушке. - Я. Чуть попозже мы сядем под лампой – и я все расскажу. — 110 —
|