Твой ангел-хранитель

(Ты же всегда говорил мне, что каждый ребе­нок ищет себе своих родителей сам. Что за при­чина заставляет инкарнироваться при родителях, которые не доросли до своей задачи?)

Душа инкарнируется при родителях не всегда из-за того, чтобы остаться в этом окружении до окончания юношеской зрелости. Иногда применяется только генетическая основа для выбора родителей, чтобы программа судьбы ребенка могла быть запу­щена на основе компонентов родительских генных возможностей, относящихся к характеру и способ­ностям.

Генетика, однако, ни в коем случае не противо­речит учению о реинкарнации. Имеется материаль­ная спираль, точно так же, как и нематериальная спираль- Если планируется инкарнация, то выбира­ется родительская пара, у которой код ДНК соот­ветствует нематериальной спирали инкарнируемого. Далее, естественно, тщательно, подбираются вре­менные точки зачатия и рождения. Оба эти момен­та играют важную роль. Ваши врачи должны нако­нец понять, что искусственное вмешательство в процесс рождения, если не доказано, что это неиз­бежно, является преступлением.

Аналогично обстоит дело с искусственным ото­двиганием момента смерти. Ни один человек, кото­рый постиг закон любви, не придет к идее использо­вать это средство.

Врач, который не понял закона любви, не может работать в этой профессии.

(Как обстоит дело с помощью в смерти?)

Преждевременно законченная программа есть и остается программой, которая должна наверсты­ваться в другой жизни. Раннее ее окончание — акт свободной воли, но при этом собственное протекание процесса не изменяется. Оно только переносится. Те, кто оказывает так называемую помощь в смерти, берут на себя большую ответственность.

(Но помощь в смерти может быть актом люб­ви?)

В любом другом аспекте это было бы убийством.

(Таким образом, в этом аспекте помощь в смерти легитимна?)

Этого я не сказал. Никакое вмешательство в естественно протекающий в соответствии с судь­бой процесс не является легитимным. Ни один из тех, кому оказана помощь в смерти, не поблагода­рит в потустороннем своего помощника в смерти. Было бы лучше, если можно облегчить страдания потерпевшего и объяснить ему его состояние. Это и была бы любовь к ближнему.

В ходе этого разговора мы затронули тему по­мощи в смерти, говорили о врачах, рождениях и пе­решли к теме абортов. Высказывания об этом были ми­молетными и, естественно, лишь в самом широком смыс­ле относились к теме любви. Я не могла бы сделать из этого отдельную главу, так как, повторяю, беседы эти были слишком краткими, но они содержат информацию, которую я, безусловно, хочу передать дальше.