|
* Скр. татхата (кит. жу) или бхутататхата (чжэнь жу). Главный принцип чань формулируется следующим образом: «Смотри в свою природу и станешь Буддой». Смысл этого утверждения состоит в том, что каждый человек уже здесь и теперь является Буддой, и ему надо лишь осознать это. А достичь этого осознания человек может лишь при помощи пробужденного (просветленного) Учителя, который различными средствами (беседой, чаньскими парадоксами*, замечаниями по поводу сутр или просто стихов) как бы вызывает в ученике краткое переживание своего собственного просветленного сознания, налагает «печать пробуждения» на его сердце. И ученик в дальнейшей своей практике стремится реализовать это некогда прочувствованное им состояние, являющееся его исходным, естественным состоянием, состоянием, всегда неявно присутствующим за иллюзорным маревом сансарического омрачения. * Парадоксальные по своему содержанию диалог (кит. вэнь-да, яп. мондо), высказывание или вопрос (кит. гун ань, яп. коан). Например: «Каково было твое лицо, прежде чем родились твои родители?» «Как звучит хлопок одной ладони?» Бодхидхарма в Китае передал свое учение, а точнее свое просветленное состояние, через «наложение печати Дхармы» своему ученику Хуэй-кэ, тот – Сэн-цаню, Сэн-цань – Дао-синю, который сделал своим преемником монаха Хун-жэня, ставшего таким образом Пятым чаньским Патриархом. Учениками Хун-жэня были два знаменитых монаха – Шэнь-сю (605-706), создатель северной школы чань, учивший о постепенности приближения к моменту пробуждения, и Хуэй-нэн (638-713), великий Шестой Патриарх, создатель южной школы последователей доктрины «внезапного пробуждения». С Хуэй-нэна, его «Алтарной сутры Шестого Патриарха» и его учеников начинается так называемый классический чань, хорошо известный западному читателю по многочисленным переводам текстов, научных трудов и популярных книг. Гораздо хуже известна ранняя чаньская литература, сохранившаяся в немногих, малоизученных текстах. Тем не менее, ее важность совершенно исключительна, поскольку она возвращает нас к истоку чаньского учения, к тому его периоду, который предшествовал бурному появлению различных направлений и традиций в рамках становящегося классического чань VIII-IX веков. Конечно, реальная история раннего чань не столь однолинейна, как об этом говорит предание. И на этом этапе существовали различные чаньские течения. И, тем не менее, особая чистота и свежесть этой зари чаньской традиции, распространившейся позднее по всему Дальнему Востоку (Китай, Корея, Япония, Вьетнам) не может не привлечь внимание к ранним чаньским текстам. — 20 —
|