Тайна, которая в Вас самих

- А землю?

- Будем ждать помощи, мы здесь засохнем.

- Скорее размякнем, - отвечает третий. Все немного посмеялись.

- Людей я не выведу, - старший.

- Тогда выведу я, - я говорю.

- Я старше.

- Я не в твоем подчинении.

- Не смей.

Молодой говорит:

- Я тоже. Он берется за меч.

- Бунт!

- Войска все же надо вывести.

- Кто выйдет, будет казнен.

Я разворачиваюсь, быстро отъезжаю, подъезжаю к своим. Они в кучку собрались. Говорю: "По коням". Те трое тоже разъехались. Старший приказал закрыть ворота, но, правда, не закрыли. Две сотни вышли, я вывел третью. Построили квадратами. Объехали их, оказалось, что все сотни неполные, часть осталась внутри крепости. Единогласно выбрали начальником пожилого товарища. Обращались к нему "Сельд". Он нас разделил на две части. Я не в его части. Со мной этот молодой. Мы должны были обойти город справа, а они пошли слева. Потом мы подъехали к своим, когда мы подъехали, подняли стяг. Это должно было быть сигналом, что готовы. В лесу увидели тоже стяг поднятым. Потом понеслось.

На их несчастье на лагерь налетели с двух сторон. Он был не укреплен. Они все выскочили из шатров. Подрубаем шатры, они запутываются под дождем. Вопли, крики, лязг... их было больше, чем мы ожидали. Думали быстро покончить, а при­ш­лось возиться довольно долго. Самое неприятное, что к ним еще народ подъехал, перемешались. Отличались по одежде: у них доспехи и шлемы другие. Они были не при полном вооружении. Мечи у них больше, широкие, щиты круглые, деревянные, кожей обтянутые, пластинками укреплены в виде солнышка, топориками все пользуются. Четко определяем, свой или не свой. Своих в основном знаем по крикам. Крик слышно плохо: дождь, гроза, все звенит, звон оружия. Мой отряд оказался ближе к лесу. Спокойно громим лагерь, но спокойного разграбления не получилось. Сотню, которая была со мной, оттеснили к лесу. Мы галопом, они за нами, мы сильно оторвались. В лесу я своих успел построить. Они на нас налетели, а на копья неприятно налетать, мы их с двух сторон и взяли. Получилось избиение младенцев. Копья долго не выдерживали, но главное было сделано.

Пока мы с этим разбирались, другие громили лагерь. Это было уже почти ночью. Весь день был приличный ливень, все мокро до нитки. Пленных до какого-то времени не брали, пока было массовое сопротивление, но, когда разгром был явно виден, начали подбирать. Тяжелораненых собирали легкораненые. Постепенно возвращаемся в город. Мы заключительными идем. Осмотрели, прочесали лагерь. Их, пленных, впереди провели.