|
Алиса сказала: «Я не видела никого». Королева выглядела озадаченной, а потом сказала: «Это странно; потому что никто должен был прибыть сюда перед тобой, а его до сих пор здесь нет». Алиса, точно как английская леди, конечно же захихикала, только про себя. Ее лицо осталась серьезным. Она сказала: «Мадам, никто это никто». Королева сказала: «Конечно, я знаю, что никто обязан быть никем, по почему он так задерживается? Кажется, что никто ходит медленнее тебя». Алиса забылась на мгновение и сказала: «Никто ходит быстрее меня». Тогда королева сказала: «Это еще более странно. Если никто ходит быстрее тебя, тогда почему же он еще не прибыл?» Тогда Алиса поняла свою ошибку, но было слишком поздно. Она снова повторила: «Пожалуйста, мадам, помните, что никто это никто». Королева сказала: «Я уже знаю это, никто это никто, но вопрос в том, почему его еще здесь нет?» Я сказал тому джайнскому монаху: «Я знаю, что никто это никто, но ты говоришь так красиво, так восхваляешь существование, что это шокирует меня, потому что в обязанности джайнов не входит делать это. Кажется, из-за вчерашнего опыта ты изменил свою тактику. Ты можешь изменять твою тактику, но ты не можешь изменить меня. Я все еще спрашиваю, если никто не создавал вселенную, как же она появилась?» Он стал озираться; все молчали, кроме моей Нани, которая громко смеялась. Монах спросил меня: «Ты знаешь, как она появилась?» Я сказал: «Она всегда была здесь; ей не нужно было появляться». Я могу это подтвердить спустя сорок пять лет, после просветления и непросветления, после того как я столько прочитал и все забыл, после того, как я узнал то, что есть и — отложил это, пренебрег этим. Я все же могу сказать так же, как тот маленький ребенок: вселенная всегда была здесь; ей не нужно было быть созданной или появляться откуда-то — она просто есть. На третий день джайнский монах не появился. Он сбежал из нашей деревни в другую, где была другая джайнская семья. Но я должен отдать ему должное: сам не зная того, он отправил маленького ребенка в путешествие к истине. С тех пор скольким людям я задавал тот же вопрос и встречался с тем же невежеством — великие пандиты, образованные люди, великие махатмы, почитаемые всеми, и, тем не менее, не способные ответить на простой вопрос ребенка. В действительности, ни на один настоящий вопрос никогда не был дан ответ, и я предсказываю, что ни на один настоящий вопрос никогда не будет дан ответ, единственный ответ — это молчанке. Не глупое молчание пандита, монаха или махатмы, а ваше собственное молчание. Не молчание других, но молчание, которое растет в вас. Нет ответа кроме этого. И то молчание, которое растет в вас - это ответ для вас и для тех, кто с любовью слился с вашим молчанием; иначе это не будет ответом никому кроме вас. — 57 —
|