Избранные психологические труды

но-генетическим методом, Выготский формулирует общий закон формирования психических функций у человека: «Всякая функция в культурном развитии ребенка появляется на сцену дважды, в двух планах, сперва — социальном, потом — психологическом, сперва между людьми, как категория интерпсихическая, затем внутри ребенка, как категория интрапсихическая» (1983, т. 3, с. 145). В этой формулировке содержатся две мысли: первая — психические процессы у человека с самого начала социальны по своим происхождению и форме, вторая — эти процессы приобретают в ходе развития форму внутренних, индивидуальных процессов. Тем самым Выготский формулирует и гипотезу об интериоризации как о процессе, лежащем в основе перехода социальных, внешних, знаковых процессов во внутренние.

Л. С. Выготского обвиняли в том, что в его теории интериоризации повторяются некоторые положения психологов, связанные с французской социологической школой. Выготский так разъяснял свою позицию: «Прежде из индивидуального поведения психологи пытались вывести социальное. Исследовали индивидуальные реакции, найденные в лаборатории и затем в коллективе, изучали, как меняется реакция личности в обстановке коллектива...

Раньше предполагали, что функция есть у индивида в готовом, полуготовом или зачаточном виде, в коллективе она развертывается, усложняется, повышается, обогащается или, наоборот, тормозится, подавляется и т. д. Ныне мы имеем основания полагать, что в отношении высших психических функций дело должно быть представлено диаметрально противоположно. Функции сперва складываются в коллективе в виде отношений детей, затем становятся психическими функциями личности» (там же, с. 146—147).

Эти положения представляются нам принципиально важными. В них содержится совершенно новый подход к сознанию, к специфически человеческим психологическим процессам. Его можно с полным правом назвать неклассическим подходом к решению проблем происхождения психических процессов, их сущности.

Приведем лишь один пример того, как Л. С. Выготский понимал возникновение знаковой операции. Так, отмечая, что из неудавшегося акта хватания младенцем удаленного предмета возникает движение, направленное на предмет, он пишет: «Когда мать приходит на помощь ребенку и осмысливает его движение как указание, ситуация существенно изменяется. Указательный жест становится жестом для других. В ответ на неудавшееся хватательное движение ребенка возникает реакция не со стороны предмета, а со стороны другого человека. Первоначальный смысл в неудавшееся хватательное движение вносят, таким образом, другие. И только впоследствии, на основе того, что неудавшееся хватательное движение уже связывается ребенком со всей объективной ситуацией, он сам начинает относиться к этому движению как к указанию...