|
Таким образом, по результатам проведенного клинико-психологического исследования познавательной и личностной сферы девиантных подростков можно сделать следующие выводы: 1. У большинства подростков с отклоняющимся поведением, дезадаптированных к ситуации учебной деятельности и к социуму вообще, обнаружены признаки конституциональной предраспо-ложенности к психопатизации органической природы, что подтверждается высоким В-индексом по методике ПДО в усредненном психологическом профиле испытуемых экспериментальной выборки, наличием среди них значительного числа подростков с эпилептоидной акцентуацией характера, а также данными психолого-педагогического исследования. 2. О наличии эндогенных факторов (органической природы) девиантного поведения исследуемых подростков свидетельствуют также достоверные различия между выборками по всем без исключения параметрам мыслительной деятельности (последовательность, целенаправленность, уровень обобщения и абстрагирования и т.д.), по ряду показателей нейропсихологического исследования ВПФ (конструктивный праксис, понимание речи, понимание переносного значения слова и пр.). Эти показатели достоверно ниже у подростков экспериментальной группы. 3. Признаки, свидетельствующие о наличии у значительной части испытуемых экспериментальной группы черт эпилептоидной, неустойчивой, шизоидной психопатии органической природы коррелируют с высоким уровнем агрессии, негативизма, аутоагрессивными тенденциями девиантных подростков. Заключение. До недавнего времени девиантное поведение считалось «прерогативой» личности, выросшей в неблагополучной семье, т.к. «трудные» подростки, выросшие в подобных семьях, находятся в состоянии фрустрации аффилиативной потребности, что приводит к возникновению у них аффективных форм поведения, деформации духовных, познавательных, эстетических потребностей. В ходе проведенных дифференциально-психологических и клинико-психологических исследований предпосылок, проявлений и последствий отклоняющегося поведения подростков было выявлено, что смещение ценностей в нашем обществе изменило духовные ориентиры не только детей из неблагополучных семей, но и детей из семей, традиционно считающихся благополучными - семей с высоким образовательным уровнем, достаточно материально обеспеченных и составляющих так называемую «элиту общества» (руководители предприятий, преподаватели, научные работники и т.д.). Нами были получены следующие парадоксальные результаты: наиболее серьезные правонарушения и самый высокий уровень агрессии были выявлены в подгруппе девиантных подростков именно из «элитарных» семей, с уровнем дохода выше среднего, при высоком культурном и интеллектуальном уровне родителей. Проведенные исследования показали, что для многих подростков в нашем обществе, в том числе и для «элитарных трудных», основным жизненным критерием в настоящий момент является количество свободных денег и возможность их использования по собственному усмотрению. Такие понятия, как профессионализм, компетентность, духовность перестали являться для них значимыми. Более того, были получены убедительные данные, свидетельствующие о том, что для субъектов подгруппы «элитарные трудные» характерна реакция эмансипации, степень выраженности которой значительно превышает показатели подростков из неблагополучных семей. При этом традиционно считается, что именно для субъектов из неблагополучной социальной среды характерен протест против взрослых (родителей, учителей). Самые высокие показатели агрессивности выявлены именно у «элитарных трудных». Более того, как видно из полученных данных, девиантные подростки из «элитарных» семей практически не воспринимают своих родителей, не считаются с их мнением. Очевидно, что выраженная реакция эмансипации направлена у этих подростков не на взрослых вообще, а именно на собственных родителей, хотя объективно они полностью зависимы от них. Становится понятным, что родители не являются значимыми взрослыми для своих детей, их мировоззрение и ценностные ориентации родителей не принимаются подростками. — 227 —
|