Дети

Когда до меня, уже взрослой, до­шло, наконец, какое преступление перед животными я совершала всю жизнь, — я была потрясена до слёз. Ведь я не была бессердечным человеком! Как же я могла допустить, чтобы ради моих вкусовых прихотей они страдали?!

И я уверена, что детям эту информацию можно и нужно давать с ранних лет. Детей, конечно, не­льзя принуждать к переходу на “безубойное” питание. Достаточно будет время от времени, не впа­дая в занудство, очень мягко проводить с ре­бёнком беседы на эту тему. Но мой собственный опыт показывает, что принуждать в этом вопросе ребёнка — и не приходится. Ведь если родители сами придерживаются этических норм, если они живут по принципу Любви — то ребёнок принимает эти нормы поведения самым естественным для себя образом — через механизм подражания. Воспитание собственным примером — один из самых ценных приёмов воспитания.

Когда я сама перешла на “безубойное” питание — я сразу же объяснила своей 4-х летней тогда дочери, почему я так поступила.

Я рассазала ей, в доступной для неё форме, откуда берутся мясо, рыба. И через какую пытку проходят коровы, свинки, курочки, каково рыбе, в которую сначала вонзается острый крючок, а потом, выловленная, она задыхается и умирает…

И дочка, тогда ещё совсем маленькая, поняла и приняла всё, что я ей объяснила.

Конечно, абсолютной чистоты питания сразу не наступило. Иногда она забывала о своём решении, да и в детском саду никто, конечно, не готовил для неё отдельных блюд. И это — нормально, не надо требовать от малыша невозможного.

Но, по мере взросления дочки, собственных её размышлений на эту тему, бесед со взрослыми и со мной — уже в школьном возрасте — эта эти­ческая концепция перешла в бытие, как бы врос­ла в собственную философию ребёнка.

Иногда дети, да и не только дети, задают вопрос: “Ведь мы же не убиваем животных сами. В чём же наша вина?”

Помню, ещё в детстве мне читали рассказ кого-то из русских классиков о сентиментальной барышне, на глазах которой закололи поросёнка. Потрясённая, она упала в обморок. Но вечером того же дня она с аппетитом кушала его мясо. Я тогда страшно её презирала и очень гордилась тем, что я — не такая! Каким же ударом явилось для меня понимание в более зрелые годы того, что я ни­чем не отличалась от неё!

Я не убивала животных своими руками, но я поняла, что грешна перед ними гораздо больше, чем какой-нибудь охотник, убивающий дичь наповал одним метким выстрелом. Ведь для того, чтобы попасть ко мне на стол, животные должны были проходить через “фабрику смерти”, вдыхая запах крови своих сородичей и с ужасом ожидая собственного страшного конца.