|
Если рассмотреть данное положение с нейроанатомической точки зрения, то в качестве такого запоминающего устройства может выступать, скорее всего, первичная слуховая зона. Она наиболее подходит для этих функций. Однако, возможно, что эту функцию выполняет зона Вернике, хотя это представляется менее вероятным. Во всяком случае, такая гипотеза не противоречит возможности использования для приема-передачи звуковой информации и правого полушария мозга: в некотором смысле в этом случае левое полушарие будет выступать как ведущее, что соответствует материалам клинических наблюдений при повреждении соответствующих зон правого и/или левого полушарий мозга. Из сказанного вытекает, что исследования слуховой и звуковой системы (человека), проведенные до сих пор, нельзя считать как-то завершенными, объясняющими полностью механизм извлечения и приема звуковой информации. Между тем можно полагать, что и “поле символов” зрительной информации также “оснащено” оперативной памятью, назначение которой будет совершенно иным. В данном случае необходимость такой памяти обуславливается реально осуществляемым “сжатием” информации в линии связи оптического прибора (глаза) и ЦНС, поскольку на почти две сотни миллионов колбочек и палочек сетчатки глаза приходится около десяти миллионов нейронов линии связи. Следовательно, для организации анализа информации по всему полю зрения необходим механизм последовательного опроса светочувствительных элементов и механизм обратного преобразования. Это все может функционировать при наличии указанного оперативного устройства памяти, в качестве которой может выступать, например, первичная зрительная зона. При наличии такого оперативного запоминающего устройства появится возможность “развернуть” в ЦНС картинку воспринимаемого изображения в полном объеме. Естественно, что это опять же не может быть названо “сенсорной” памятью, так как функции этой памяти совершенно иные, отличающиеся также и от оперативной памяти тракта слуха. Имеется еще одно “поле символов” информации, отражающих символы всех основных видов движений, предназначенных для управления положением организма или его отдельных частей. Как правило, все действия, связанные с движением, осуществляются настолько незаметно для “внешнего” внимания, что кажется, будто они совершаются автоматически. Такое мнение очевидно ошибочно. Скажем, и ряд других проявлений разума, например, чтение и, даже, речь, также совершаются внешне автоматически. Активное влияние разума только угадывается. Я во всех случаях буду выступать против признания любого вида автоматизма поведения любых организмов: разум всегда управляет, но не всегда очевидны его проявления. — 164 —
|