Шаманы, целители, знахари

Венгерский исследователь Сибири Вильмос Диожеги описывает шама­нов как слабонервных, невротичных и душевнобольных; их часто мучают галлюцинации, они часто болеют психически и душевно, страдают от го­ловных болей и происходят из пораженных нервными заболеваниями се­мей, в которых было много душевнобольных. По его утверждению, многие шаманы, жившие прежде, сторонились людей, страдали от психических нарушений и причислялись поэтому к ненормальным. Однако он утверждает и то, что, по его мнению, шаманы стоят значительно выше средней человеческой нормы. Восприимчивость их нервной системы и их психическая организация чрезвычайно развиты (1968, 314).

Характерным проявлением любой науки является ее зажатость б про­крустовом ложе исторического мнения. Наложение представлений запад­ной психиатрии на явления других культур — также проявление этой огра­ниченности. Прародители современной психиатрии Крепелин и Блейлер создали жесткую систему понятий для психиатрического дискурса. Их оп­ределения создали этнографам основу для описания явлений всех чуже­родных культур, которые вмещались в рамки западного рационализма, кон­троля надЭго, антиэмоциональности и протестантской этики. Осваивание этнологами категорий психопатологии остается и сегодня средством вытес­нения не свойственного западному сознанию мироощущения.

Шаманы с их опытом столь необычных переживаний всегда притягива­ли к себе интересующихся психиатрическими явлениями. Так, например, для Богораза сибирские шаманы чукчей истеричны и напоминают своими изощренными обманными уловками душевнобольного; кроме того, они до крайности возбудимы и полубезумны. Многие (однако не все) тунгусские шаманы кажутся Широкогорову безумными, а Крадер уверяет, что шаманы бурятов страдают от нервных расстройств. По Вилькину, истоки индоне­зийского шаманства следует искать в душевной болезни. Лоэб представля­ет шаманов племени ньюи эпилептиками и страдающими нервными рас­стройствами. Поль Раден (Paul Radin) сравнивает эпилептика и истерика, с одной стороны, и шамана, с другой. Для Жоржа Деверу шаман также не­вротик и психотик. Деверу замечает, что в обществе безумных безумец счи­тается нормальным и наоборот. В соответствии с этим следовало бы утвер­ждать, что шаман воспринимался бы как здоровый лишь в таком обществе, где отсутствуют законы. Однако удивительно, что в другом месте, он опи­сывает шаманов индейского племени Мохаве как совершенно нормальных людей, а для психиатра Зильвермана шаман однозначно является шизофреником, который адаптировался в обществе и принят им.