Через несколько дней после того, как я встретился с Джоном, меня вновь стали преследовать тяжелые и неприятные ощущения. Не понимая вызывавших эти ощущения причин, я подумал, что мне может помочь свежий горный воздух. Когда облегчения не произошло, я начал беспокоиться. Все это тянулось с того самого дня, когда мы с Дженнифер поехали к Майе и Иштару. С тех пор я постоянно неважно себя чувствовал. Неприятные ощущения обострялись каждый раз, когда я обращался мыслями к поездке в Сербию. Я начал думать, что мне вообще не стоит отправляться в это путешествие. Но откуда я мог знать, была ли это игра моего воображения или настоящее предостережение? Наутро того дня, на который я назначил возвращение в Лoc-Анджелес, я выглянул в окно и увидел, что за ночь выпало около метра снега. Мы с Лиз были одни в доме, и вскоре нам стало ясно, что мы застряли. Несколько часов мы пытались вывести машину на дорогу, но у нас ничего не вышло. Без каких-либо вменений прошли два дня. На следующий день я должен был лететь в Сербию, и положение выглядело безнадежным.
— Это не так. Сил, работающих во благо, всегда больше тех, что вредят во имя зла. Будем молиться, и они придут к вам на помощь. Если наша миссия предрешена, вы сможете выехать. Я повесил трубку и лег на диван. Лиз разгребала снег лопатой, но я был уже слишком измотан. Я закрыл глаза и произнес короткую молитву: «Силы добра, если мне уготовано судьбой отправиться в эту поездку, выведите меня с этих гор. Я знаю, что вы сильнее всех злых сил, устроивших этот занос. Я хочу поехать, хочу выполнить мою задачу. Если и вы этого хотите, помогите мне». — 40 —
|