|
Появилась непринужденность. Стала что-то говорить, и получилось как-то особенно пошутить с девочками, и увидела, как изменился климат. На этом остановлюсь подробнее. Сами мои шутки стали такими, что, как мне показалось, люди стали от них расслабляться. Исчезла натянутость, которая висела тут, как фон. И тут я опять ясно вспомнила, как я жила раньше - я все время стремилась к этой атмосфере и часто в ней жила. Это было ощущением полной безопасности, в которой хочется и приятно жить. Я никогда не умела её создавать, она появлялась, когда я попадала в общество людей, у которых не было озабоченности, и которые были доброжелательны ко мне. Сейчас это было так - моя свобода от НЭ к людям выразилась через такое мое поведение, которое расслабило напряженность в людях (подчеркну, что я не знаю, что в них произошло - такое лишь мое ощущение), и эта ненапряженность вернулась ко мне же ощущением свежего и радостного климата. Я поняла, вспомнила, как можно жить иначе - как будто отпала болезненная опухоль, которая мешала мне в каждом движении. С одной стороны, это демонстрирует мою зависимость от состояния людей, раз изменение в них так на меня подействовало, с другой стороны, мне понравилось то, что это изменение в атмосфере стало следствием моего освобождения, что я сама создала эти условия. Когда я вечером вспомнила о том, что мне завтра на работу, я почувствовала, что я не испытываю ТАКОГО куска страданий, который был поразительно огромным, хотя ведь ничего не изменилось - я не стала тут всем подружкой. Я спокойно делаю что хочу, ни с кем особо не общаюсь, если просят скажу, нет, так нет, но все равно я чувствую ту же детскую безусловную доброжелательность к людям, как бы я ни вела себя. Я не стала более нежной с ними или участливой - все как прежде. И при этом я абсолютно другой человек . Даже когда я молчу и сижу ко всем спиной, занята своим делом, я переживаю доброжелательность (то есть желание, чтобы в них проявлялись озаренные восприятия). Я не делаю ничего для этого - она сама есть во мне. Точнее, то что я делала, привело к тому, что исчезло НО, и отсутствие НО и есть безусловная доброжелательность. Я увидела, что теперь нет страха того, что подумают люди, когда я делаю что-то на мой взгляд глупое и нелепое. Сама по себе мысль «а ведь тут можно принять меня за…» ощущается как чужеродное и нелепое и отметается в секунду. Особенно это касается случав, когда мне хочется за кем-то что-то повторить или выразить «слишком» много внимания - вроде как это несолидно, надо поддерживать реноме. Сейчас мне на это наплевать. — 206 —
|