|
Так что все равно. Мечта даже лучше. Обход. — Ну, пошли, пошли! Оглядываюсь: гвардия какая, молодец к молодцу! Почему не позвонили об этой женщине? Нет, ничего не может быть. Операция хорошая. Брось — чужая больница. Наоборот, вызвали бы, если не знают. Но там порядка нет. Примитив. Первая палата. Взгляд в дверях: смотрят из‑под одеял ребячьи мордашки, все веселые. Будто это санаторий, а не семь процентов смертности... Дети. Не понимают. Так и весь мир живет, не верит, что завтра может быть война. — Здравствуйте, ребята! — Здра...ст... Нестройно. Маленькие. Порядок: Вася — лечащий врач — ждет у первой кровати, весь собранный, губы поджаты. Вот и начальство Мария Васильевна входит, заведующая отделением: строга и официальна. Она всегда строга. Начинаем. — Ну как дела, пацан? Рука сама тянется потрепать за вихор, потрогать теплую щечку. Приятель: операция позади, скоро домой. Улыбка на все лицо, тянет руки. Уже грязные! Когда успел? — Хорошо! Домой еду! В школу мне можно, дедушка?.. — Тревога в глазах: профессор — как Бог, все от него — и боль и радость. — Конечно, можно. И скорее — ребята уже месяц как учатся! Захлопал в ладоши. В семь лет, в первый класс — вот как здорово! Вася пытается докладывать: — Тридцать два дня после радикальной операции по поводу... — Не надо, все знаю. Выпишите сегодня. Матери скажете: через две недели в школу, но осторожно. Услышал. — А разве не завтра? Я же бегаю, совсем не задыхаюсь! — Ну подожди немного, нужно же привыкнуть по земле ходить! Сомнение в глазах: какая разница — по полу, по земле? Обход проходит нормально. Настроение хорошее. В клинике нет особенно тяжелых больных, никому смерть не угрожает. И вообще последние три недели никто не умер (Тьфу, тьфу, не сглазить!) Вася сегодня молодец. Знает больных, помнит анализы. Вышколила Марья. Было: оперировать — пожалуйста, а больные — с холодком. Забыл то, забыл другое. «Смотри — лишу операций!» Хороши ребята, которые поправляются после удачной операции! Такие близкие, милые... Жалко их отпускать домой — лежали бы и лежали месяцами. — Научимся оперировать тетрады, клапаны вшивать — тогда сам черт не брат! Не жизнь будет, а малина. Это Петро. Всегда был оптимистом. — Ох и далеко до этого! Вот они лежат рядышком, ребята, к которым страшно прикоснуться. Вадим, Вадик, десять лет. «Дефект межжелудочковой перегородки с высоким давлением в легочной артерии». Было зондирование: в аорте — сто десять, а в легочной — сто. На рентгене — сердце значительно расширено. «Операция противопоказана». — 107 —
|