Майя 2: Происхождение видов

«Я, Бодх, Л. и С. ехали в автобусе - там внизу обычные автобусные сиденья, а над ними, как в поезде, есть еще полки, на которых лежат. Я и Бодх ехали на одной такой полке - у нее с одной стороны на всю стену окно, с двух коротких сторон тоже стенки - перегородки, а четвертая сторона без стенки, там коридор и есть занавеска.

Мы сидели, опираясь на перегородки напротив друг друга. Бодх пересел лицом к окну и, соответственно, спиной к занавеске. Я не обратила на это внимание, так как мы иногда пересаживались. Через несколько минут я заметила, что Бодх сидит обыкновенно, в его позе нет ничего необычного типа напряженной спины - прямой или сутулой. Обратила внимание на эти мысли - а почему, собственно, я обратила внимание, что он сидит естественно? И поняла, что он сидит отклонившись назад, как возле обычной стенки. Но стенки-то сзади него нет! За ним только колыхающаяся от потоков воздуха из окна занавеска, а за ней коридор.

У меня в прямом смысле слова глаза на лоб полезли и челюсть отвисла. Я думала, что сейчас потеряю сознание. Бодх надо мной смеялся, шутил, а у меня было такое потрясение, что я вообще ничего ни сказать, ни пошевелится не могла. Когда смогла говорить, то первое, что сказала – «Ты, наверно, напрягаешь пресс». Я его общупывала - пресс, спину, ляжки – но все его мышцы были совершенно расслаблены. Я села на него, облокотилась, толкалась, но он сидел так же расслабленно и не откидывался ни на сантиметр назад еще сильнее, как было бы, если бы он напрягал пресс - он не смог бы удерживать равновесие от таких толчков. Он надо мной шутил, а потом задрал ноги и положил их на окно, так что если бы он до этого все-таки держал такую невероятную позу благодаря мышцам, то с задранными ногами он бы точно ебнулся назад.

Я сидела на нем около часа. И все это время я испытывала такое же ошеломление (только двигаться и разговаривать могла), как когда только обнаружила его «левитирующим». А Бодх все это время был спокоен, голос не дрожал от напряжения, дыхание ровное, он разговаривал со мной, шутил, тискал. Он несколько раз наклонялся вперед, чтобы потискать мои лапки, а потом откидывался назад. И его движения были такими, как будто откидываясь, он прислоняется к стенке, т.е. сначала плавное скользящее движение назад, а потом мягкий толчок спины о невидимую стенку».

Как понимать вот такую историю? С одной стороны я не предполагаю, что Ярка обманывает, да кроме того слишком много других странных историй, чтобы все можно было бы объяснить обманом одной морды. И тем не менее все равно у меня есть механическая уверенность: «такого быть не может» - и ясность в том, что я не сомневаюсь в правдивости Ярки, не ослабляет паразитическую уверенность в том, что такого быть не может. Чтобы устранять этот груз механических уверенностей, необходимо конкретная практика в данном направлении, конкретные усилия, фиксации результатов – все точно так же, как мы делаем, устраняя НЭ и концепции.