|
Если Тристан теперь не любит королеву, зачем вызывать его на поединок, доказывать свою правоту. Если что-то и было, то все в прошлом. Можно, наверное, ему простить? На третий день Каэрдин позвал к себе Тристана и сказал: - Друг, я принял решение в своем сердце. Если ты сказал мне правду, жизнь, которую ты ведешь в этой стране, - сумасбродство и безумие, и никакого добра от этого не будет ни тебе, ни сестре моей, моей белорукой Изольде. Итак, слушай, что я задумал. Мы отправимся вместе в Тинтагель, ты снова увидишь королеву и узнаешь, тоскует ли она еще по тебе и верна ли тебе. Если она тебя забыла, возможно, что ты более полюбишь сестру мою Изольду, простодушную, прекрасную. Я поеду с тобой: разве я тебе не ровня, не товарищ? - Брат, - сказал Тристан, - правду говорят: сердце человека стоит золота целой страны. Вскоре Тристан и Каэрдин взяли посохи и паломничьи одежды, будто собрались поклониться святым мощам в дальней стране. Они попрощались с герцогом Хоэлем. Тристан взял с собой Горвенала, а Каэрдин - одного конюшего. Тайно снарядили они судно и поехали в Корнуэльс. Всю дорогу ветер был тихий и благоприятный, и однажды утром, еще до зари, они пристали неподалеку от Тинтагеля, в пустынной бухте, поблизости от замка Лидана. Там, решили они, добрый сенешал Динас наверно их приютит и сумеет скрыть их приезд. Когда рассвело, оба путника направились к Лидану и вдруг увидели, что кто-то рысцой едет за ними на коне по той же дороге. Они бросились в лес, но всадник проехал мимо, не заметив их, потому что дремал в седле. Тристан узнал его. - Брат, - сказал он Каэрдину, - это сам Динас из Лидана. Он спит. Без сомнения, он возвращается от своей милой и грезит о ней, невежливо было бы его разбудить. Но следуй за мной на расстоянии. Он догнал Динаса, тихо взял под уздцы его коня и пошел рядом. Наконец лошадь споткнулась, и толчок разбудил спящего. Он открыл глаза и посмотрел на Тристана, словно не веря себе. - Как! Это ты, Тристан! Да благословит Господь час, в который я тебя снова вижу: я так долго его ждал! - Да сохранит тебя Господь, друг мой! Какие вести сообщишь ты мне о королеве? - Увы, грустные вести! Король любит ее и хочет, чем только может, порадовать; но со дня твоего изгнания она тоскует и плачет по тебе. Зачем тебе снова видеться с ней? Или ты снова стремишься к своей и ее смерти? Пожалей королеву, Тристан, оставь ее в покое. - Друг, - сказал Тристан, - сделай мне одолжение: укрой меня в Лидане, отнеси ей мое послание и устрой так, чтобы я увидел ее раз, один только раз. — 27 —
|