|
Роман «Война и мир» оказал на меня своеобразное воздействие. Мне приснился сон: голая Элен едет на детском трехколесном велосипедике. Я взорвался бурной ночной полюцией, следы которой тщательно пытался замаскировать, и кажется, удачно. Все-таки автор Крейцеровой сонаты угадывается и во всем остальном им написанном. Это трудно объяснить, но легко почувствовать — разумеется, я имею в виду себя. Быть может, граф Лев Николаевич здесь вовсе и ни причем. Я не заметил, как окончил школу. Что-то надо было решать и предпринимать. Явилось понимание, что билет моей жизни оказался с открытой датой. Ясно было лишь одно — следовать принципу «агитатора, горлана, главаря» и делать жизнь с товарища Дзержинского я не собирался. И потому мне ничего не оставалось сделать, как отпустить себя и довериться естественно протекающему потоку событий и обстоятельств. Я подал документы на факультет психологии и без особого труда поступил на него. Однако, время, проведенное в данном учебном заведении вряд ли оказалось полезным с точки зрения обретения каких-либо знаний и умений. Да и сама психологическая публика показалась мне несколько странноватой. Чудаковатые представители этой самой молодой и, кажется, никому ненужной профессии. За подобные воззрения на меня обижались коллеги, на что я всего лишь пожимал плечами и отвечал: «А как насчет того, что психологу следует прежде всего привести в порядок собственную душу»? Впрочем, зачеты я сдавал вовремя, получал вполне приличные экзаменационные отметки и считался хорошим студентом. Я благополучно и без особых усилий перебирался с курса на курс, и дни мои текли легко. Но ощущение неудовлетворенности пребывало во мне и заставляло искать такие стороны бытия, которые хоть как-то могли бы меня приблизить к возможности соприкосновения со смыслом. Что это за смысл и каким он должен быть, я не знал, но чувствовал, что его существование вполне возможно. Только вот где? Говорили умные люди: «Ищи смысл в самом себе». Это были всего лишь навсего умные люди, а мудрые мне, увы, не попадались. Да и что значит — ищи в себе? А я тогда — где? И вот подобные переживания сподвигли меня на поиски людей, у которых я мог бы научиться чему-то стоящему, благо каникулы предоставляли возможность свободно обращаться со временем и относительно свободно осваивать пространство. Я обнаружил, что в моих странствиях было много странного. Убегая от обыденности, я неизбежно возвращался к ней. Такое нежное, ажурное, прекраснейшее создание как бабочка, пленившее не одну плеяду сладкоголосых, поэтов, вдохновенно воспевавших красоту и гармонию в ее образе, под микроскопом обнаруживает зловещий оскал своей чудовищной пасти. В бабочке ли одной только дело? — 89 —
|