Имагинатор

Я не озадачивал себя по поводу моих новых интеллектуальных пристрастий, памятуя слова собеседника моего о том, что попытки интерпретирования в конце-концов выльются в неизменное фантазирование.

Можно предположить о наличии неких мотивов, но в таком случае каковы мотивы у этих мотивов?

И так до бесконечности... А впереди

ПУСТОТА.

Итак, о бесконечности. Она простиралась за окном. Но одновременно она протекала и сквозь меня. Поезд невидимыми колесами отбивал километры и минуты. Он устремлялся в заснеженные разводы космической беззвестности. Мимо проплывали полустанки, селения, переезды, а я оставался на месте. Куда бы я ни перемещался вместе с поездом, я все равно оставался в одном месте, ибо везде, где бы я ни оказывался, я оказывался в центре вселенной. Значит, по большому счету движение физическое, географическое не имеет значения?! Ибо везде все та же Пустота.

Мне иногда начинает казаться, что все мы обладаем каким-то врожденным инстинктом пустоты. Во всяком случае во мне он присутствует достаточно явно. Я наблюдаю, как все растворяется во всем и перестает быть чем-то в особенности.

Я еду навстречу тундре — Великой Равнине. Но и внутри меня пребывает равнина — такое состояние, когда достигается точка Мы в собственной душе. Да и не через все ли души расстилается одна и та же бесконечная равнина, на которой нам предстоит возможность встретиться друг с другом?

Идеальный мир не имеет глубин и высот. С одного места можно видеть все остальное. Это и есть высшая точка эволюционного развития, когда все заключенное внутри становится снаружи. В каждом из нас есть степь, но какие силы нужны, чтобы пройти ее, чтобы стать равным всему.

Мои поезд проносится сквозь ночную степь. Я ощущаю его скорость — как попытку приблизиться к пространству. И себя я вновь осознаю путником, и от того сознание мое пребывает в состоянии высшей открытости и трезвости. Ибо человек, находящийся в пути, трезв, потому что его опьяняет сама скорость. Таким образом низшая, алкогольная форма опьянения вытесняется высшей, метафизической — трезвостью.

Скорость... скорость... высшее откровение пустоты, сжигающее груду навязчивого и давящего хлама, вылетающая в вечность, оставаясь во времени.

Предчувствие тундры погружает меня в тайну. Обычно представление о тайне связано с чем-то замкнутым, недоступным — пещерой, горной вершиной — обителью просветленных гуру. Но есть более загадочное — это открытость, вседоступностъ тайны. Именно таковы степь, пустыня, тундра. Бесконечная равнина позволяет ощутить — тайна не там, а здесь, ее можно коснуться, и она не исчезнет. Где нет никаких секретов, открывается наибольшая тайна.