|
Пораженческое, инфантильно-аутистское желание держаться в изоляции в Ущелье пропало, как и не бывало, и захотелось немедленно помчаться на скалу, хватать каждого человека, который мне попадется, и жадно расспрашивать обо всём подряд – о его жизни, мечтах, о переселенцах из Анэнэрбе, о планах, обо всём, но это я ещё успею, а сейчас хотелось ухватить себя за руку, усмирить рвущийся ажиотаж и продолжать рассуждать. Что конкретно они делают для того, чтобы человек, полагающий себя, причем вполне обоснованно, своего рода сверх-человеком, ни в коем случае не утонул в этом зловонном болоте чувства собственной важности, пренебрежения или даже презрения к тем, кто остаётся позади? Моральный аспект этого вопроса меня очень мало беспокоил, тем более, что «позади» остаются лишь те, кто и сам хочет барахтаться в говне догматизма, злости, тупости и жалости к себе. Меня больше волновало то отравляющее влияние, которое снобизм оказывает на человека. Это как фосген, синильная кислота. Это самый мощный ингибитор всех тех светлых катализаторов, которые нам доступны. И нельзя ни в коем случае позволить ему зародиться и укорениться. Зародиться…? Может быть как раз наоборот? Давать возможность детям испытать этот яд, почувствовать его действие на себе? Своего рода прививка… А может я снова по въевшейся привычке начинаю воспринимать ребенка как чистое поле для экспериментов? Если ребенок растет таким, что снобизм ему чужд, надо ли путем введения его в заблуждение, путем игры на его подвижных чувствах склонять его к тому, чтобы он встрял в ядовитую жижу снобизма, а затем вытаскивать его оттуда, полагая это полезным жизненным опытом? Я думаю, что ответа на этот вопрос не существует, и можно написать десять книг, провести сто экспериментов, но чем эти эксперименты лучше, чем медицинские эксперименты на людях? Я думаю, что необходимо придерживаться главной линии: ребенок – это человек, а не объект для манипуляций. Обманывать его, вводить в заблуждение с «благородными» целями – недопустимо. Это его жизнь, он сам разберется. Он сам несет ответственность за себя, за свои восприятия, и когда и если окажется так, что в нем проснется презрение и снобизм, то можно ему содействовать в том, чтобы он избавился от этого, можно, в меру симпатии к нему, делать для него всё, что тебе захочется, но это не значит, что мы должны теперь начать программу «пастеризации» детского сознания. И всё же… и всё же необходимо разработать очень разностороннюю и глубокую программу содействия тем людям, которые, испытывая снобизм, хотят разобраться в его воздействии и определиться с тем – надо это им или нет. Пренебрегать таким вопросом невозможно в рамках Школы или Службы, где каждый человек уже отобран, и довольно тщательно, то есть он заведомо является ценным, интересным, перспективным и симпатичным человеком, которому как раз и хочется помогать в сложной ситуации. — 206 —
|