|
В самом раннем детстве, как говорят, сколько себя помню, я сочиняла стихи. Ну, не стихи, конечно, глупости на первый взгляд. Хотя папа почему-то напомнил мне вот эти вирши, когда я была подростком, и сейчас я пытаюсь понять, что они значат: …Мы были испокон веков Раздеты и разуты. Я – мать и дочь материков, Мы – древние якуты. О чем говорят эти слова? Может быть, об ощущении всеобщего единства наций и поколений, великой и нерушимой взаимосвязи прошлого и настоящего, о знании древний цивилизаций, о более тесной связи с природой, где одежда и обувь оказываются не нужны. О божественном происхождении и предназначении человека – творить, созидать свою Землю… Как все это перекликается теперь с теми знаниями, что я обретаю сейчас! (Анастасия, Кастанеда и др.). А в детстве они просто были в нас, как что-то естественное и непреходящее. Устами младенца… До школы я была подвижным, довольно резвым ребенком. Любила бегать, прыгать, лазить по деревьям. А особенно я гордилась тем, что была чемпионом двора по прыжкам «в резиночку». Среди сверстников красавицей я не слыла, мальчишки меня как-то сторонились. Но взрослые по словам родителей говорили, что я не совсем обычный ребенок, что у меня какая-то особая стать и грациозность в движениях, в манере говорить. Я хорошо танцевала, пела, да и во дворе часто была заводилой. Однако, это нравилось не всем. Бывали случаи, когда я попадала в дурацкие и даже жестокие переделки из-за своей доверчивости и слепой веры в то, что взрослые всегда правы. Например, одной бабке-соседке не понравилось, что во дворе у нас бегает много собак и видимо поэтому она решила доложить моим родителям, что меня якобы укусила одна из тех новых собак, что целый день мирно гуляла с детьми во дворе, а на нее злобно залаяла, когда та вышла из дома. Кстати, муж этой бабки был ни раз замечен в уничтожении кошек! И вот мои родители не поверили мне (я утверждала, что собака меня не кусала), а поверили этой бабке. Она работала медсестрой поликлинике, куда меня привели на осмотр, и где мне прописали 40 уколов в живот. Следов от укуса у меня нигде не было и, тем не менее, она убедила родителей, что при попадании даже слюны может произойти заражение бешенством. Отец ходил по соседним дворам и вроде бы нашел, где жила эта собака, выяснил, что ее от бешенства не прививали. Меня стали водить на уколы, которые были очень болезненными. Видя, что при всей моей выносливости и привычности к лечению и уколам, я очень тяжело переношу уколы в живот, мои родители не стали настаивать на продолжении курса. Мне сделали 8-10 уколов и забыли этот инцидент. А что было с моей детской психикой, которая так и не смогла примириться с тем, что мне не доверяют родители и за что-то мстят некоторые взрослые? Этого вопроса никто не задал. — 61 —
|