|
Ты – недвижимый; Ты – сострадательный; Ты – искусный Господь истинного знания; Ты – лекарство от болезни рождения, приносящей великое несчастье. Для меня, бедняги, полностью потерявшегося и не искавшего осознавания, Ты подобен хранилищу, заложенному, чтобы пользоваться в тяжелые времена. Ты – Бог, спасший меня из пасти крокодила, моей прошлой кармы [81]. * * *Человеческие существа барахтаются в самсаре , принимая себя за формы, не осознавая редкость формы Садгуру , воплощенной Милости. Хотя эта форма проявилась, чтобы разрушить множество их темных васан , [те] кто находится под чарами иллюзии «я – это тело», своим недалеким взглядом, вызванным невежеством, распространяют то же самое представление [он – тело] на Садгуру . Если по своей незрелости они ведут себя так, тогда подобно тем, кто не отвеял зерно, пока дул ветер, они будут, в конце концов, сожалеть и сокрушаться о своей глупости. Чтобы они освободились, узнав истинную природу Садгуру, побуждаемый моим дружелюбием к ним, я буду воспевать истинную природу Раманы, которая была открыта мне его невозмутимым состраданием: Господь Аруначала, который есть затвердевшее Сознание, – это Рамана, наслаждение для моего разума. В нем неисчислимые особые качества являются вместе, но поскольку он не отождествляется ни с одним из них, Он – изначальная, непроявленная реальность. Он меньше самого мельчайшего, но не склонится в благоговении и не будет в восторге восхвалять что-либо как от Него отдельное. В своей божественности Он больше, чем гора. И все же для тех, кто примет эту точку зрения и поклонится Ему, Он не произнесет слов благословения. Соответственно, Его, обладающего богатством, не связанным с формой и качествами, нельзя назвать ни большим, ни маленьким. Кроме того, Он сияет внутри всех существ как Сознание, но сколько бы и как сильно ты ни старался прилагать свои мысли, Его невозможно испытать в уме. Что за чудо! Он, воплощение тапаса, будет сиять сам Собой, если ты станешь невозмутимым и недвижимым. Следовательно, узнать Его, чья природа чудесна и чья форма есть пространство Сознания, ни трудно и ни легко. Точно так же сложно сказать, есть ли у Него прарабдха, есть ли у Него форма или Он бесформенный, мужской ли Он, женский или нейтральный, знание или невежество, один или множество, мельчайший или космический, «Я» или не-«Я», радость или страдание. Так что очень трудно определить Его природу, Его действия, Его пути и их особенности. В сущности, истинная природа Раманы не поддается определению [82]. — 106 —
|