было это связано прежде всего тем, что в этих царствах у него не было друзей – «тех, кто мог бы поддержать его». Частично отголоски неприятностей, которые стали обрушиваться на Конфуция, мы можем встретить в значительно более позднем описании в «Мэн-цзы», которое, скорее всего, представляет собой запись устного предания. Судя по рассказу в «Мэн-цзы», Конфуций сначала отправляется в царство Вэй, где с ним происходят какие-то неприятности, а затем отправляется в царство Чэнь, где получает какой-то пост у властителя Чэнь. Чтобы проехать из Вэй в Чэнь Конфуций должен был пересечь царство Сун. Там происходит некий инцидент с Хуань Сыма (Хуань Туй) из царства Сун, который «намеревался подстеречь и убить его, а поэтому [Конфуций] вынужден он был странствовать через царство Сун тайно». Суть инцидента так и останется тайной для нас, однако на достаточно понять, что конфликты, происходившие вокруг Конфуция, были весьма серьезными, если речь шла о возможности убийства учителя. Однако Кун-цзы не только не устрашают все эти угрозы, но, более того, он и на этот раз считает себя неуязвимым благодаря небесной благодати, что пребывает в нем: «Небо одарило меня благодатью, так что же мне может сделать Хуань Туй?» (III, 23). В царстве Чэнь невзгоды Конфуция и его учеников продолжились – у них кончилось продовольствие и многие, изнуренные голодом, даже не могли подняться. Среди учеников растет раздражение и непонимание, Конфуций же и здесь продолжать наставлять учеников своим личным примером. ... Конфуций в окружении учеников на повозке покидает царство. Его учение чаще всего не принимали правители Его ближайший ученик Цзы Лу раздраженно спрашивает: – Может ли благородный муж оказаться в безвыходном положении? Учитель ответил: – Благородный муж, оказавшись в безвыходном положении, проявляет стойкость, а маленький же человек в безвыходном положении становиться безрассудным (XV, 2). После царства Чэнь Конфуций отправляется в удел Цай, что лежал к юго-западу от Вэй. Цай в ту пору был частью южного царства Чу. Это было тяжелое путешествие, закончившееся, в том числе, по-видимому и отпадением от него ряда учеников и потерей друзей. Не случайно Конфуций сам признался: «Из сопровождавших меня в Чэнь и Цай никто уже не входит в мои ворота» (III, 2). Он страшно переживает, что оказался невостребован на службе и более того – неизвестен среди людей. Он признается своему ученику: «Люди не знают меня» и в надежде добавляет: «Если кто и знает меня, то лишь Небо» (XIV, 35), Хотя по — 50 —
|