Обучение травами, путь Шоу-Дао. Книга 4

ком простом деле, и сельская детвора вовсю смеялась над неуклюжим горожанином, утверждая, что с такой сноровкой я и за год дневную норму не выполню. Впрочем, местные ребята оказались очень дружелюбными и приятными, мы сразу нашли общий язык, и они сообща помогали мне выпол­нять норму, подбрасывая собранные ими лепестки в мои мешки.

Как говорится: «с миру по нитке, голому на рубашку». Так и получалось. С помощью деревенских друзей я выпол­нял норму примерно за час, а затем можно было найти себе гораздо более увлекательное занятие.

Пионерское навсегда запомнилось мне очарованием бла­гоухающей плантации, расцвеченной яркими красками цве­тущих роз, вечно исцарапанными руками, весёлыми забава­ми с друзьями. Там я, школьник, недавно закончивший тре­тий класс, получил свою первую зарплату, которую я с гордостью вручил матери.

Ещё одним способом подработки был сбор тысячелис­тника — лекарственной травы, покрывающей склоны высо­ких холмов вокруг села.

Нашим любимым развлечением были рыбалка и купа­ние в Скалке — быстрой горной речушке, перегороженной небольшой самодельной плотиной, сложенной из камней, чтобы можно было купаться.

Чтобы не тратить время, сидя на берегу с удочками в руках, мы ловили рыбу менее трудоёмким способом: на дно стеклянной банки мы клали кусочек хлебушка, горловина банки завязывалась марлей, а в марле проделывалась дыроч­ка, заплыв через которую, мелкая рыбёшка уже не могла выб­раться обратно.

В банку обычно попадались пескари, цыганочки и про­чая пресноводная мелочь. Я так и не узнал, как по-научному называются «цыганочки», но это имя удивительно подходи­ло небольшой рыбке с полными красными губками и игри­вым выражением на морде, узоры которой напоминали ко­кетливые серёжки.

Ещё одним повальным увлечением деревенских ребят была дрессировка и выкармливание галчат. Галки были уди­вительно умными птицами, а один галчонок так привязался ко мне, что в течение нескольких лет, когда я возвращался летом в Пионерское, он, уже будучи взрослой серьёзной пти­цей, узнавал меня, с приветственными криками кружился надо мной, садился мне на плечо или летел рядом, сопровождая меня во время прогулок.

Моё ежедневное пробуждение в доме знахарки тёти Маши неизменно сопровождалось шумом работающего се­паратора, отделяющего фракцию за фракцией от жирного свежевыдоенного молока.