|
— Ты что тут лежишь? — Жду, пока кокос упадёт. —А почему бы тебе не залезть на пальму и не нарвать кокосов? —А зачем? —Ты мог бы сложить кокосы в мешок, отнести на базар, продать, на вырученные деньги купить тачку, снова наполнить её кокосами, продать их, купить автомобиль и возить кокосы на рынок в автомобиле. —А зачем? — Как зачем? Чтобы потом хорошо жить и не работать! —А я и так хорошо живу и не работаю! Ли расхохотался. — Великолепный анекдот, — сказал он. — Мы видим, как сталкиваются две совершенно чуждые друг другу модели мира. Белому кажется, что негр бессмысленно растрачивает свою жизнь, валяясь целыми днями под пальмой, а негр совершенно убеждён, что только полному идиоту может прийти в голову идея в такую жару собирать кокосы и таскать их на базар. чтобы в конце концов прийти к тому, что он делает сейчас— лежать под пальмой и наслаждаться покоем. А теперь посмотрим, как сформировалась модель твоих любимых японских самураев. Особенности жизни на японских островах создали совершенно иной тип адаптации. Разгул стихии создавал постоянную угрозу жизни людей. Из-за частых землетрясений было опасно строить дома с мощными стенами. которые могли, обрушившись, похоронить под собой хозяев. Недостаток места заставлял возводить жилища очень близко друг от друга, поэтому всё, что происходило за тонкими стенами тут же становилось достоянием соседей. Осознание нависающей смерти, которая могла настигнуть тебя в любой момент в сочетании с необходимостью сдерживать и скрывать свои чувства выработало сильную волю и внутреннюю дисциплину, способность ухода из жестокого и непредсказуемого внешнего мира во внутренний мир в поисках тишины и спокойствия духа. Посмотри, какие разные модели мира. но разве можно сказать, что одна из них лучше другой? В каждой из них есть прекрасные качества и есть свои недостатки. Эмоциональность и способность наслаждаться жизнью латиносов не уравновешена контролем рассудка, и неудача или жестокое разочарование могут сломать или даже уничтожить их. Суровая внутренняя дисциплина и уход в свой внутренний мир японцев с одной стороны создают прекрасных работников и воинов, но, с другой стороны, не позволяют полноценно взаимодействовать с внешним миром и наслаждаться жизнью. Склонность к интеллектуальным рассуждениям русских интеллигентов выхолащивает и обедняет их эмоциональную жизнь, потому что рассуждать о жизни и жить—это совершенно разные вещи, но до некоторой степени они это компенсируют, сохраняя, развивая и передавая следующим поколениям культурные традиции и ценности. — 179 —
|