|
Господь Даттатрея улыбнулся, полный доброты и сострадания, и сказал: «Если это все, чего ты хочешь, пусть будет, как ты желаешь». Парашурама ликовал и задумал необычайную яджнасалу* на горе Сахиадри. Великие мудрецы, такие, как Кашьяпа, были назначены главами жрецов и начали жертвоприношение. Может ли в чем-нибудь быть недостаток в жертвоприношении, совершаемом Парашура-мой, который покорил землю в результате уничтожения кшатриев? Пища, золото и другие ценности лились, словно воды Ганги, в результате через короткое время стало не хватать людей, чтобы получать дары. Мудрецы считали благословением для себя принять участие в жертвоприношении, в котором Господь Даттатрея участвует как ачарья. Даже божественные существа считали это счастливой судьбой и пришли получить святые подношения. Благодаря заслуге Парашурамы, все собравшиеся там люди могли видеть богов. Кроме риши, там присутствовало много мудрецов. Они все окружили Господа Даттатрею и внимательно слушали его наставления. Все махариши были сведущи в Священных Писаниях и ритуалах. Но Господь Датта не придерживался ни установленных правил, ни форм проведения ритуалов. Все ученые люди были поражены этим, но не собирались покинуть его. Среди них был молодой ученый, преданный и вежливый аскет по имени Пингаланага, который с волнением смотрел вокруг, все казалось ему довольно странным. Исполнитель был холостяком. Как будто этого было недостаточно, он был аскетом. И каким аскетом он был? У этого аскета не было традиционного данды, йогического посоха и камандалу, кувшина для воды. Он не носил охровые одежды. Пингаланага думал: «Смотрите на его всклокоченные волосы и длинную бороду. Даже казалось, что он не повторяет должным образом пранава-мантру*! Не успел он завершить ежедневные обряды, как уже был в обществе красивой девицы и отпускал шутки. Он ласкал собак и сжимал их в объятиях. Что это за поведение? Здесь так много муни почтенного возраста и авторов смрити, правил и заповедей, но ни у одного недостает храбрости сказать что-нибудь об этом. Наоборот, они поклоняются его стопам и молят о его милости. Возможно, все эти старые аскеты попали в его ловушку. Определенно, здесь есть некоторый секрет, который невежественный человек не понимает, но они не глупцы. Если я не понимаю этого, я должен спросить об этом других. Пока я не сделаю этого, я не должен поддерживать критичные мысли. Но должен ли я спрашивать? Лучше я спрошу напрямую его, тогда все станет ясно». Пингаланага ждал удобного случая и в один из последующих дней, когда Господь сидел под деревом Кришнаамалака, Пингаланага почтительно подошел к нему, он упал к Его стопам, а затем со сложенными руками сказал: «Господин, у меня есть сомнение, которое надо прояснить. Пожалуйста, помоги мне». Господь Датта согласился и сделал знак сесть. Со смирением Пингаланага начал: «Пожалуйста, извини мою самоуверенность и поправь меня, если я сделаю ошибку. Все говорят, что Веды и другие священные книги являются высшим авторитетом. Никто этого не отрицает. Согласно им, существуют четыре класса людей и четыре стадии жизни. Это составляет дхарму. Все аскеты в ритуале являются приверженцами и проповедниками этих священных форм дхармического поведения. Господин, твое поведение, однако, полностью противоположно. Здесь ты проводишь жертвоприношения и тут же пьянствуешь. Вдобавок ходят слухи, что эта девица живет с тобой в твоей комнате. Кажется, что ты не уважаешь предписания дхармы и не следуешь им. Однако все мудрецы поклоняются тебе как гуру. Все это очень смущает меня. Я чувствую, что есть тонкая дхарма, которая не известна невеждам. Пожалуйста, объясни мне это. К какому классу ты относишься, и на каком этапе жизни находишься, и какой традиции придерживаешься? Кто твой гуру и чего ты достиг таким поведением? Почему ты принял такой путь, отказывая, чтобы им следовал кто-нибудь еще? Господин, пожалуйста, разрушь мои сомнения», — молил Пингаланага с огромным почтением. — 110 —
|